Оглавление
В.1
Основные т- м подходы к цивилизац
развитию
В.3
Ясперс СМЫСЛ И НАЗНАЧЕНИЕ ИСТОРИИ’
В.7
Данилевский «Россия и Европа»
В.8
Пассиона́рная теория этногене́за
В.15
Постиндустриа́льное о́бщество
Кризис прогрессистских иллюзий просветителей, богатый этноисторический материал, полученный в «эпоху путешествий»
и обнаруживший огромное
разнообразие нравов и
культур вне Европы, привели к тому, в начале XIX
в. возникла «этнографическая концепция цивилизаций», в основу
которой было положено представление о том, что у каждого народа- своя цивилизация
(Т. Жуффруа).
В целом во второй
половине XVIII - начале XIX вв. утвердилось три подхода к познанию цивилизации:
1.
унитарный (цивилизация как идеал
прогрессивного развития человечества как единого целого);
2.
стадиальный (цивилизация как этапы прогрессивного развития человечества как единого целого);
3.
локально-исторический (цивилизация как качественно различные
уникальные этнические или исторические общественные образования).
В это время Ф. Гизо, заложивший
основы «этноисторической
концепции цивилизаций»,
предпринял также попытку разрешить противоречие
между идеей прогресса единого рода человеческого и реалиями культурно-исторического многообразия
народов. Он считал, что, с одной стороны,
существуют локальные цивилизации,
а, с другой, - над ними есть еще и Цивилизация как прогресс человеческого общества в целом.
А.
Дж. Тойнби рассматривал цивилизацию в качестве
«умопостигаемого поля исторического исследования», как систему,
обособленность которой определяется значимостью
связей между ее элементами.
Цивилизации зарождаются, по мнению
Тойнби, в результате поиска адекватных Ответов на
Вызовы, которые предъявляются людям либо природой
(стимулы «бесплодной земли» и «новой земли»), либо
человеческим окружением (стимулы «удара» и «давления»).
Новая цивилизация при этом может возникнуть
двумя путями.
·
во-первых,
непосредственно из примитивного общества путем качественного изменения его структуры в
результате выделения из общей массы некоторого творческого меньшинства (элиты),
берущего на себя формирование
Ответа и разработку новых методов и направлений социальной
активности;
·
во-вторых,
из цивилизации на основе использования достижений генетически предшествующей цивилизации. При этом А.
Дж. Тойнби считал, что в качестве хранителя и
передатчика «генетической» информации особенно
часто выступают конфессиональные институты.
Если Тойнби занимался
конкретно-историческим изучением мировых цивилизаций, то в эти же годы польский
философ
Ф. Конечны предпринял попытку создать «науку о цивилизации». В работе
«О множественности цивилизаций» (1935
г.) он писал, что от истории цивилизаций надо отличать
теорию цивилизации. Содержание истории цивилизаций — изучение их борьбы и развития, главная проблема
«науки о цивилизации» — происхождение и природа их многообразия.
Ф. Конечны
считал, что цивилизация — это «особая форма организации
коллективности людей»,
«метод устройства коллективной жизни». Цивилизация — это социальная
целостность, внутренняя жизнь которой определяется двумя фундаментальными
категориями —
блага (морали) и истины, а внешняя —
здоровья и благополучия. Кроме того, жизнь цивилизации основывается на
категории красоты. Конфигурация этих категорий
обусловливает своеобразие цивилизаций и их множественность.
В
содержательно-методологическом плане
можно выделить несколько подходов в интерпретации
понятия «цивилизация»:
·
культурологический;
·
этнопсихологический;
В рамках культурологического
подхода М. Вебер, а за
ним
А. Тойнби рассматривали цивилизацию как особый социокультурный феномен,
ограниченный определенными пространственно-временными
рамками, основу которого составляет религия. А. Тойнби указывал
также и на четко выраженные параметры технологического развития. Некоторые
исследователи под цивилизацией
понимают не только совокупность отношений между людьми одной конфессии, но и между
индивидом и
государством.
В русле социологического
подхода особый интерес представляет концепция цивилизаций Д. Уилкинса, который отвергает понимание цивилизации как социума, характеризующегося
однородной культурой. Он считает, что культурная
однородность не является признаком цивилизации — она может быть вполне и разнородной.
С позиций этнопсихологического
подхода Л. Гумилев
связывал понятие цивилизации с особенностями этнической истории. Иногда цивилизационный
критерий усматривают в
специфике культуры и психологии того или иного народа. При таком понимании цивилизации она по существу отождествляется с национальным характером.
Представители географического детерминизма считают, что
решающее воздействие на характер цивилизации оказывают географическая среда
существования того или иного народа, которая влияет
прежде всего на формы кооперации людей, постепенно
изменяющих природу.
Однако в целом,
особенно в отечественной литературе, преобладает
культурологический подход к определению понятия «цивилизация». В большинстве словарей термин
«цивилизация» интерпретируется как синоним понятия культура. В
широком смысле под цивилизацией
подразумевают совокупность материальных и духовных
достижений общества в
его историческом развитии,
в узком смысле - только материальную культуру.
Понятие
цивилизации тесно сопряжено с понятием культуры, причем не
только в негативном смысле, но и в позитивном плане, т.е. противопоставляется
культуре, как материальное, техническое — духовному, как стандартное и
бесчеловечное — уникальному и гуманному. О. Шпенглер рассматривал цивилизацию, как упадок культуры:
«Цивилизация есть неизбежная судьба культуры... логическое следствие,
завершение и исход культуры». Но такое противопоставление не является
адекватным отражением противоречий современного мира.
Противопоставление цивилизации и культуры коренится
в глубинных противоречиях развития цивилизации, порождающее в ходе своего
развития насилие, войны, разрушение и гибель культур, отчуждение и
эксплуатацию, богатство одних и нищету других. И все-таки
противопоставление культуры и цивилизации теоретически неправомерно, ибо без
культуры существование цивилизации немыслимо, поскольку она теряет тогда своего
субъекта — человека, способного воспроизводить условия цивилизации и
развивать ее.
Многообразие культур в рамках цивилизации не исключает
наличия у них общих моментов, общих проблем, общих принципов, например, принципов гуманизма, во-первых, и взаимодействия,
взаимопроникновения и взаимообогащения культур — во-вторых. То, что эти
процессы протекают не без противоречий, не отменяет их значения для прогресса
цивилизации. Ведь и различные общественные формации — каждая по
своему — вносят свой вклад в развитие цивилизации.
Многие
исследователи сходятся в том, что цивилизация представляет собой внешний по отношению к человеку
мир, воздействующий па
него и противостоящий ему, в то время как культура
является внутренним достоянием человека, раскрывая
меру его развития и являясь символом его духовного
богатства.
Подведем
итоги. Во-первых, цивилизация есть
собственно социальная организация общества. Во-вторых, цивилизация с самого начала характеризуется
прогрессирующим общественным разделением труда и развитием
информационно-транспортной инфраструктуры. Разумеется, речь идет не об
инфраструктуре, свойственной современной волне цивилизации, но к концу
варварства прыжок от родоплеменной изолированности был уже совершен. Это
позволяет характеризовать цивилизацию как социальную организацию со всеобщей связью индивидов и первичных общностей. В-третьих, целью цивилизации является
воспроизводство и приумножение общественного богатства. Собственно говоря, сама
цивилизация родилась на базе появившегося (в результате неолитической
технической революции и резкого роста производительности труда) прибавочного продукта.
Без последнего было бы невозможно отделение труда умственного
от труда физического, появление науки и
философии, профессионального искусства и т. д. Соответственно под общественным
богатством следует понимать не только его материально-вещественное воплощение,
но и ценности духовного порядка, в том числе и свободное время, необходимое
индивиду и обществу в целом для их всестороннего развития. В состав
социального богатства входит и культура общественных отношений. Суммируя выделенные черты, можно согласиться
с определением, согласно которому цивилизация есть собственно социальная
организация общества, характеризующаяся
всеобщей связью индивидов и первичных общностей в целях воспроизводства и
приумножения общественного богатства.
Термин «цивилизация» (от лат. civilis — гражданский, государственный, политический, достойный гражданина) был введен в научный оборот французскими просветителями для обозначения гражданского общества, в котором царствует свобода, справедливость, правовой строй. Впервые слово «цивилизация» встречается в «Друге людей» Мирабо (1756). В своем трактате о цивилизации Мирабо пишет: «Если бы я спросил у большинства, в чем состоит цивилизация, то ответили бы: цивилизация есть смягчение нравов, учтивость, вежливость и знания, распространяемые для того, чтобы соблюдать правила приличий и чтобы эти правила играли роль законов общежития, — все это являет лишь маску добродетели, а не ее лицо. Цивилизация ничего не совершает для общества, если она не дает ему основы и формы добродетели». Таким образом, термин цивилизация был введен в обществознание для обозначения некоторой качественной характеристики общества, уровня его развития.
Н.А. Бердяев писал о цивилизации как «смерти духа культуры». В рамках его концепции культура — символична, но не реалистична, между тем динамическое движение внутри культуры с ее кристаллизованными формами неотвратимо влечет к выходу за пределы культуры, «к жизни, к практике, к силе». На этих путях «совершается переход культуры к цивилизации», «цивилизация пытается осуществить жизнь», реализуя «культ жизни вне ее смысла, подменяя цель жизни средствами жизни, орудиями жизни».
В западной культурологии последовательное противопоставление культуры и цивилизации осуществил О. Шпенглер. В своей книге «Закат Европы» (1918) он описал цивилизацию как конечный момент в развитии культуры, означающий ее «закат» или упадок. Шпенглер считал главными чертами цивилизации «острую холодную рассудочность», интеллектуальный голод, практический рационализм, смену душевного бытия умственным, преклонение перед деньгами, развитие науки, безрелигиозность и тому подобные явления.
Однако в культурологии имеется и противоположный подход, по сути
дела отождествляющий культуру и цивилизацию. В концепции К. Ясперса цивилизация
интерпретируется как ценность всех культур. Культура составляет стержень
цивилизации, но при таком подходе нерешенным остается вопрос о специфике
культуры и цивилизации.
Шпенглер отказывается от стремления свести весь культурно-исторический процесс к одной стержневой логике, пронизывающей всю историю и находящей свое завершение в некоей высшей точке. Для Шпенглера нет единой мировой культуры. Есть лишь раличные культуры, каждая из которых имеет свою собственную судьбу. Для Ш термин “душа культуры” есть яркое и в то же время точное выражение того обстоятельства, что основание культуры несводимо к разуму. Шпенглер останавливается на рассмотрении трёх исторических культур: античной, европийской и арабской. Им соответствуют три “души” - аполлоновская, избравшая в качестве своего идеального типа чувственное тело; фаустовская душа, символом которой является беспредельное пространство, динамизм; магическая душа, выражающая постоянную дуэль между душой и телом, магические отношения между ними. Отсюда вытекает содержание каждой из культур. Каждая культура проходит возрастные ступени отдельного человека : детство, юность, возмужалость и старость. Для Шпенглера все культуры равноправны; каждая из них уникальна и не может быть осуждена с внешней позиции, с позиции другой культуры. “Феномен других культур говорит на другом языке. Для других людей существуют другие истины. Для мыслителя имеют силу либо все из них или не одна из них”. Сконцентрировав своё внимание не на логике, а на душе культуры, он сумел точно подметить своеобразие европейской души, образом которой может (как считает сам автор) являться душа гётевского Фауста - мятежная, стремящаяся преодолеть мир своей волей.
По Шпенглеру, в основе каждой
культуры лежит душа, а культура - это символическое тело, жизненное воплощение
этой души.
Но ведь всё живое когда-нибудь умирает. Живое существо рождается, чтобы
реализовать свои душевные силы, которые затем угасают со старостью и уходят в
небытие вместе со смертью. Такова судьба всех культур. Шпенглер не объясняет
истоки и причины рождения культур, но зато их дальнейшая судьба нарисована им
со всей возможной выразительностью. “Каждая культура проходит возрастные
ступени отдельного человека. У каждой есть своё детство, своя юность, своя
возмужалость и старость”.
“Культура рождается в тот миг, когда
из пра-душевного состояния вечно-младенческого
человечества пробуждается и отслаивается великая душа... Она расцветает на
почве строго отмежеванного ландшафта, к которому она остаются привязанной чисто
вегетативно. Культура умирает, когда эта душа осуществила уже полную сумму
своих возможностей в виде народов, языков, вероучений, искусств, государств,
наук...”. Но что значит - умирает ? Смерть культуры
есть исчерпание её души, когда её смыслы уже не вдохновляют людей, обращённых
теперь не к осуществлению культурных ценностей, а к утилитарным целям и
благоустройству жизни. Этот период Шпенглер связывает с наступлением эпохи
цивилизации.
“Цивилизация есть неизбежная судьба
культуры, Будущий Запад не есть безграничное движение вперёд и вверх, по
линии наших идеалов... Современность есть фаза цивилизации, а не культуры. В
связи с этим отпадает ряд жизненных содержаний как невозможных...Как только цель достигнута, и... вся полнота внутренних
возможностей, завершена и осуществлена вовне, культура внезапно коченеет, она
отмирает, её кровь свёртывается, силы надламываются - она становится
цивилизацией. И она, огромное засохшее дерево в первобытном лесу, ещё многие
столетия может топорщить свои гнилые сучья”.
В чём же различия между культурой и цивилизацией? Очень хорошо различия
между ними сформулировал Н.Бердяев,
основную мысль из работы которого вывел профессор И.Я.Левяш : “Он был солидарен с О.Шпенглером, который “признал
цивилизацию роком всякой культуры... Культура не развиавется
бесконечно. Она несёт в себе семя смерти. В ней заключены начала, которые
неотвратимо влекут её к цивилизации... Цивилизация же есть смерть духа культуры...
динамичное движение внутри культуры с её кристаллизованными формами неотвратимо
влечёт к выходу за пределы культуры... На этих путях свершается переход
культуры к цивилизации”. Чем объяснить такую глубокую метаморфозу? “Культура, -
отмечал мыслитель, - есть творческая деятельностьчеловека.
В культуре творчество человека получает свою объективацию”.
Цивилизация же “есть переход от культуры, от созерцания, от творчества
ценностей к самой жизни”. И наконец : “Культура -
религиозна по своей основе, цивилизация - безрелигиозна...
Культура происходит от культа, она связана с культом предков, она невозможна
без священных преданий.
Цивилизация есть воля к могуществу, к устроению поверхности земли. Культура
- национальна. Цивилизация - интернациональна. Культура - органична.
Цивилизация - механична. Культура основана на неравенстве, на качествах.
Цивилизация проникнута стремлением к равенству, она хочет обосноваться на
количествах. Культура - аристократична. Цивилизация - демократична””. Различия
между культурой и цивилизацией вызваны “... во многом потребностью расширить
перспективы исторического видения, включить в объект теоретического
исследования сферы материальной жизни, которая не укладывалась
в традиционные рамки анализа философии культуры и игнорирование которой всвязи с научно-техническим развитием означало бы
дискредитацию социально-философских построений”.
Почему же цивилизация, несущая человеку социальное и техническое благоустройство жизни вызывает у Шпенглера ощущение гибели культуры? Ведь сохраняются прекрасные произведения искусства, научные достижения, мир культурных символов. Но Шпенглер увидел более глубокую и неочевидную сторону дела. Культура жива до тех пор, пока она сохраняет глубоко интимную, сокровенную связь с человеческой душой. Душа культуры живёт не сама по себе, а лишь в душах людей, живущих смыслами и ценностями данной культуры. “Всякое искусство смертно, не только отдельные творения, но и сами искусства. Настанет день, когда перестанут существовать последний портрет Рембрандта и последнй такт моцартовской музыки - хотя раскрашенный холст и нотный лист, возможно, и останутся, так как исчезнет последний глаз и последнее ухо, которым был доступен язык их форм. Преходяща любая мысль, любая вера, любая наука, стоит только угаснуть умам, которые с необходимостью ощущали миры своих “вечных истин” как истинные”.
Если культура перестанет притягивать и вдохновлять человеческие души, она
обречена. Отсюда Шпенглер видит
опасность, которую несёт с собой цивилизация. Нет ничего дурного в благоустройстве
жизни, но когда оно поглощает человека целиком, то на культуру уже не остаётся
душевных сил. Он ничего не имеет против удобств и достижений цивилизации, но он
предупреждает против цивилизации, вытесняющей подлинную культуру : “Культура и цивилизация - это живое тело душевности и её
мумия”. Шпенглер не отрицает
цивилизацию, но он и не “человек цивилизации”, способный откинуть в сторону
старый “культурный хлам” ради того, чтобы уютно чувствовать себя в мире
обыденных забот. Отсюда вытекает его двойственное мироощущение, которое
блестяще охарактеризовал Н.Бердяев :
“Своеобразие Шпенглера в том, что ещё не было человека цивилизации... с таким
сознанием, как Шпенглер, печальным сознанием неотвратимого заката старой
культуры, который обладал бы такой чуткостью и таким даром проникновения в
культуры прошлого. Цивилизаторское самочувствие и самосознание Шпенглера в
корне противоречиво и раздвоено. В нём нет... цивилизаторского самодовольства,
нет этой веры в абсолютное превосходство своей эпохи над предшествующими
поколениями и эпохами. (...) Шпенглер слишком хорошо всё понимает. Он не новый
человек цивилизации, он... - человек старой европейской культуры”.
В.3 Ясперс СМЫСЛ
И НАЗНАЧЕНИЕ ИСТОРИИ’
(‘Vom Ursprung
und Ziel der Geschichte’, 1949) —
произведение Ясперса. Ясперс выдвигает
концепцию всемирно-исторического процесса, ориентированную на обнаружение его
единства. Данное единство трактуется не как результат саморазвертывания
некоей тотальности по жесткой схеме, но как общий итог смысловых проблем
человека. Ясперс структурирует историю на четыре
периода: доисторию, эпоху великих культур древности, ‘осевое время’ и
научно-техническую эпоху. Доистория —
период овладения огнем (‘прометеевская эпоха’),
возникновения языков, начала использования орудий, возникновения ‘формирующего
человека насилия над самим собой’, образования групп и сообществ, возникновение
мифа. В эту эпоху история и историческое сознание в собственном смысле слова
отсутствуют, т.к. отсутствуют осознание истории, традиция, документация,
осмысление своих корней и происходящих событий. Доисторическое становление
человека есть формирование человека как вида, его результат — формирование
биологически наследуемых свойств. История как таковая, по Ясперсу, возникает с
возникновением в 5—3 тысячелетиях до н.э. высоких культур (шумеро-вавилонская и
египетская культуры и эгейский мир; доарийская
культура долины Инда; древний Китай). Непосредственными причинами начала
истории Ясперс полагает создание централизованной государственной системы (в
целях решения проблем ирригации), открытие письменности (и становление духовной
аристократии писцов), возникновение народов, осознающих свое единство, с общим
языком, общей культурой и общими мифами, использование лошади. Следующий исторический период — ‘осевое
время’ — связан с формированием духовных начал человечества в период 8—2 вв. до
н.э. параллельно и независимо у ‘осевых народов’, к которым относятся
китайцы, индийцы, иранцы, иудеи и греки. Именно в этот период формируется
современный антропологический тип в духовном, а не биологическом смысле. Прорыв
‘осевого времени’ конституирует, согласно Ясперсу, превращение человека в
‘свободную личность на основе самосущей экзистенции’. Мифологическое сознание разрушается, проблематизируя для человека его существование. В этот период
творят Конфуций, Лао-Цзы, Будда, Заратустра, иудейские пророки, греческие
мыслители. ‘Человек осознает бытие в целом, самого себя и свои границы. Перед
ним открывается ужас мира и собственная беспомощность. Стоя перед пропастью, он
ставит радикальные вопросы, требует освобождения и спасения. Осознавая свои
границы, он ставит перед собой высшие цели, познает абсолютность в глубинах
самосознания и в ясности трансцендентного’. Последствия ‘осевого времени’ были
фундаментальны для всего мира, а его окончательное значение, как полагает
Ясперс, все еще не проявилось полностью. На этом этапе история становится
мировой историей, историей единого человечества, в отличие от локальных историй
предшествующего этапа. Становление научно-технической эпохи Ясперс относит к
17—18 вв. Наука и техника становятся принципиально новым фактором развития
человечества. Возникновение науки Ясперс считает ‘тайной истории’, но называет
факторы, стимулировавшие ее возникновение. Их основой называется библейская
религия, породившая дух стремления к истине, познанию мира и проходящего через
сомнение борения за свои идеалы и принципы. Однако утрата глубинных смысложизненных ориентиров привела к негативным
последствиям научно-технического прогресса, к омассовлению,
к нивелированию личности. Тем самым утрачивается связь человека с историей, с
вершинами человеческого духа. Человек попадает под власть науки и техники,
утрачивает контроль над ними (‘демонизм техники’). Ситуация современного мира
характеризуется доминированием масс, распадом традиционных ценностей,
нигилистическими тенденциями в смысложизненной сфере.
Корни этой ситуации Ясперс обнаруживает во влиянии Просвещения, Французской
революции и философского идеализма. Преодоление негативных социокультурных
тенденций связывается философом с принятием в качестве безусловной цели
свободы. В современном мире достижению свободы могут способствовать идеи
социализма, мирового порядка и веры. Социализм выражает принцип рационального
планирования. Мировой порядок связан со становлением комплексного подхода к
общим для всего мира проблемам. Это не мировая империя, но единство усилий
суверенных государств по решению глобальных проблем. Идея мирового порядка
неосуществима без наличия веры, дарующей силу, терпимость и одухотворенность в
деятельности. Согласно Ясперсу, вера не предполагает унификации верований;
общей чертой всех верований в их отношении к мировому порядку может быть только
принятие принципов мирового сообщества, в котором каждая вера обретет
возможность раскрыться с помощью мирных духовных средств. Ясперс указывает на
вероятность продвижения человечества к новой ‘осевой эпохе’, конституирующей
единство человечества на основах любви и свободной коммуникации.
Арнольд Дж.Тойнби (1889-1975)--один из крупнейших философов истории XX
века. Еще в возрасте 33 лет Тойнби, получивший блестящее образование и
работавший в то время перспективным чиновником министерства иностранных дел
Великобритании, составляет краткий план своей работы, посвященной философскому
рассмотрению хода исторического процесса.
Именно как
автор "A Study of History", фундаментального двенадцатитомного
труда, посвященного генезису, росту и распаду культур и цивилизаций, Тойнби и
останется в истории гуманитарного знания. Тойнби ставит перед собой задачу
постижения действующих сил мировой истории - тех сил, которые способны как
породить цивилизацию, так и уничтожить ее. А в том, что цивилизации смертны,
сомневаться в начале XX века уже не приходилось. Первая мировая война с ее
химическим оружием, подводной и воздушной войной, пулеметами и танками сегодня
- после Хиросимы и Освенцима - кажется нам чем-то старомодным, и мы забываем,
что число жертв той войны исчислялось миллионами, и что она имела для современников
поистине апокалипсический масштаб. Вопрос о генезисе,
развитии и смерти культур обретал новую актуальность и особую остроту.
Тойнби
начинает свое исследование с попыток определения умопостигаемого (т. е. такого,
которое было бы доступно для человеческого понимания) предметного поля
исторического исследования, и приходит к заключению, что в таковом качестве не
могут быть восприняты национальные государства. Рассматривая
исторический путь Англии, Тойнби отмечает, что многие события национальной истории
страны, оказываются не постигаемыми в отрыве от истории стран, с которыми
Англия была связана тысячью социокультурных нитей, А
это означает, что элементарной единицей анализа для историка должна быть
сущность более высокого порядка общности, в которую и Англия, и страны, ее
окружающие, могли бы быть включены в качестве структурных единиц целого.
Такую сущность Тойнби определяет как "цивилизацию", а конкретно - как
"цивилизацию христианского Запада", или просто "западную
цивилизацию".
Однако
очевидно, что западная цивилизация не есть ни единственная в мировой истории,
ни первая в цепи своих сестер. Подвигая рассмотреиию
всю мировую историю Тойнби приходит к выводу, что число цивилизаций,
существовавших на всем ее протяжении, не так уж и велико. Он насчитывает их,
всего 21 (а включая цивилизации-спутники и застывшие цивилизации - 37), и
именно их рассматривает как основной структурный элемент мировой истории,
терминологическую и методологическую основу для дальнейших рассуждений.
Цивилизации
существуют как целостные в социокультурном отношении
и ограниченные в пространстве и-времени человеческие. общества. Они находятся между
собой в достаточно сложных отношениях. Но что именно создает Цивилизацию? Как и
почему она возникает?
Для того, чтобы понять Тойнби, важно помнить, что он - мыслитель
религиозный. А для религиозного, христианского сознания, источником истины
может быть как Разум, так и Откровение, наилучшим же является сочетание двух
этих первоначал Истины. Именно поэтому в творчестве Тойнби причудливым образом
переплелись методы строгого научного познания и элементы рационалистического
интуитивизма. История есть дело рук Творца, осуществленная через существование
человека и человечества, и в этом смысле она является венцом божественного
Откровения. Присутствие Откровения в истории внушает христианскому мыслителю
некоторый оптимизм: история не лишена смысла, и человек должен только постичь
его.
Тойнби
стремится к Постижению Истории -всей истории в целом,
и только для этого предпринимает попытку исследования ее отдельных частей,
подобно врачу, исследующему отдельные органы больного. Целью исследования
является попытка постижения механизма социогенеза,
механизма, который был бы в высокой степени универсален для всех и каждой в
отдельности цивилизаций - а значит, и для всей истории в целом. При этом Тойнби
не претендует на то, что он сможет выявить универсальные силы социогенеза. Он хочет всего лишь постичь механизм
социальной реализации этих сил.
Тремя
ключевыми компонентами генезиса цивилизаций, по Тойнби, являются универсальное
государство, вселенская церковь и движение племен. Наличие этих компонент
позволяет говорить о существовании цивилизации. Однако цивилизации не возникают
сами по себе; необходима особая историческая ситуация для того, чтобы
состоялось ее развитие. Подобную ситуацию Тойнби обозначает как ситуацию "Вызова-и-Ответа". И если налицо имеются даже
все три базовых компонента генезиса цивилизаций, но отсутствует Вызов, то не
будет и Ответа - то есть, развития цивилизации.
Вызов
- это такая ситуация, при которой существование данного общества оказывается
под некоей угрозой. Вызов может быть самым различным. В ситуации Вызова
оказались древнегреческие города - государства, столкнувшиеся с нехваткой
продуктов питания в связи с ростом населения и сокращением плодородных земель
вследствие эрозии. Полисы ответили на этот Вызов по-разному: одни (Коринф, Халкида) начали колонизацию варварских побережий
Средиземноморья; другие (Спарта) милитаризировали свою жизнь и покорили
соседние (тоже эллинские) земли: третьи (Афины) переориентировали потребление
сельхозпродуктов на импорт и приступили к форсированному развитию ремесел.
Таким образом, на один Вызов было дано по меньшей мере
три различных Ответа, означавших начало формирования трех принципиально
различных обществ и культур.
Аналогично возвышению Австрии, по мнению Тойнби,
способствовало ее противостояние с Турцией, делавшее ее форпостом Европы.
Развитие цивилизаций Междуречья в Египта
было Ответом на Вызов природы - периодические и мощные разливы рек. Наличие
Вызова абсолютно обязательно для начала генезиса новой цивилизации, и без него
спонтанного развития цивилизации не происходит.
Отметим,
что вполне возможна ситуация, когда Вызов, предложенный природой и/или людьми,
останется без Ответа. Это означает, что данное общество или прекращает свое
автономное существование, становясь частью другого целого, или погибает вовсе,
не оставляя о себе исторического следа. Мы знаем о цивилизациях, например,
Междуречья многое - но кто знает, сколько народов кануло в Лету в этом регионе,
так и не сумев дать свой Ответ на постоянный Вызов природы?
Каков же
механизм выработки Ответа? Благодаря каким стимулам новое решительно
овладевает старым, подчиняя его себе и преобразуя его? Тойнби полагает, что в
этом контексте ключевая роль принадлежит творческому меньшинству, создающему Ответ,
а также мимесису, социальному подражанию, благодаря
которому Ответ становится достоянием нетворческого большинства.
Причины мимесиса могут быть различными, но Ответ непременно
адекватен ситуации Вызова. И если Вызов настолько значим, что ощущается всем
обществом, то есть, и его нетворческим большинством, то становится очевидным,
что творческое меньшинство, нашедшее Ответ, лучше адаптировано к новой
ситуации. Цивилизации, следовательно, живут и растут до тех пор, пока:
а) творческое меньшинство способно
давать адекватные Ответы на новые Вызовы
б) нетворческое большинство имеет
волю к продолжению мимесиса.
Итак,
Вызов и Ответ находятся у истоков цивилизаций. Нет никакой исходной для всех
цивилизаций отеческой культуры; все цивилизации равно должны были пройти все
этапы исторического пути культурогенеза. Различие
заключается лишь в том, насколько адекватный Ответ был найден каждой культурой
на предъявленный ей Вызов. Одни цивилизации смогли найти в себе достаточно творческих сил - и сама эта сила, в итоге,
оказывается новым импульсом к культурному росту, что означает рождение нового
общества, культуры, цивилизации. Но иногда Вызов оказывается слишком
отягощающим - и порождает лишь замедленный, колеблющийся, неуверенный Ответ.
Культура, выработавшая такой Ответ, пребывает в состоянии застоя, в лучшем
случае - замедленного развития. И, наконец, слишком
мощный Вызов может остаться без Ответа что означает крах данного общества и
дайной цивилизации.
Итак, ход
истории определяется соотношением Вызов и Ответа, вечным колебанием между
Сциллой гибели и Харибдой застоя. Вызов-и-Ответ
пронизывают историю всех культур, вечно сменяя друг друга. Тойнби не стремится
и поискам Универсального Ключа культурогенеза - он
лишь описывает механизм этого генезиса, механизм, который каждая культура
наполняет собственным содержанием.
Концепция
Тойнби, поражавшая как грандиозностью замысла, так и непоследовательностью его
исполнения, весьма неоднозначно воспринималась как на Западе, так и в нашей
стране. У нас Тойнби было принято ругать как "представителя буржуазной
истории и социологии, стремящегося переосмыслить все общественно-историческое
развитие человечества в духе лжетеории круговорота локальных цивилизаций,
опровергнутой марксистским учением". Западные историки не могли простить
Тойнби недостаточную строгость изложения, столь свойственную его труду, а также
мнимую претензию на универсальность. Однако без вдумчивого анализа
"Постижения Истории" Тойнби духовная картина XX века не "Может
быть понята. Его философия истории не является безупречной и - тем более -
пророческой: Тойнби всего лишь; показал, что истории открыта
для постижения и что человечество способно дать достойный Ответ на Вызов
мироздания.
История России рассматривается Данилевским в неразрывной связи со странами Европы.
Данилевский пришел к выводу: «Европа враждебна России». Ссылаясь на исторический опыт, он предостерегал от политической и культурной экспансии с Запада. По Данилевскому, политическое равновесие выгодно европейским государствам, которые всегда договаривались друг с другом против России. Гарантом безопасности России может быть только несогласованность и разобщенность европейских государств.
В этой работе Данилевский подверг критике европоцентризм, доминировавший в историографии 19 в., и, в частности, общепринятую схему деления мировой истории на Древность, Средние века и Новое время. Русский мыслитель считал подобное деление имеющим лишь условное значение и совершенно неоправданно «привязывающим» к этапам европейской истории явления совсем иного рода.
Понятие «культурно-исторических типов» – центральное в учении Данилевского. Согласно его собственному определению, самобытный культурно-исторический тип образует всякое племя или семейство народов, характеризуемых отдельным языком или группой языков, довольно близких между собою, если оно вообще по своим духовным задаткам способно к историческому развитию и уже вышло из состояния младенчества.
Данилевский выделял в качестве основных культурно-исторических типов, уже реализовавших себя в истории 1)египетский, 2)китайский, 3)ассирийско-вавилонско-финикийский, халдейский или древне-семитический, 4)индийский, 5)иранский, 6)еврейский, 7)греческий, 8)римский, 9)ново-семитический или аравийский и 10)германо-романский или европейский, а также мексиканский и перуанский, не успевшие совершить своего развития.
Главное внимание Данилевский уделил германо-романскому и славянскому типам: считая славянский тип более перспективным, он предсказывал, что в будущем возглавляемое Россией славянство займет на исторической сцене место переживающего упадок германо-романского типа. На смену Европе, по прогнозам Данилевского, должна прийти Россия с ее миссией объединения всех славянских народов и высоким религиозным потенциалом. Торжество славянства означало бы «закат» Европы, которая враждебно настроена по отношению к своему «молодому» сопернику – России.
Как и славянофилы, Данилевский полагал, что европейская и славянская государственность произошли из различных корней. Рассматривая признаки, обуславливающие выделение типов, а именно крупные этнографические различия, Данилевский указывает отличия славянских народов от германских по трём разрядам: 1)этнографические особенности (психический строй), 2)религиозность, 3)различия в историческом воспитании. Этот анализ представляет собой продолжение и расширение культурологического сравнительного анализа ранних славянофилов.
Провозглашал возможность и, более того, необходимость нового славянского культурно-исторического типа развиваться своеобразно и самобытно, Данилевский провозглашает одну из основных своих идей: «Для всякого славянина: русского, чеха, серба, хорвата, словенца, болгара (желал бы прибавить, и поляка),- после Бога и Его святой Церкви, - идея Славянства должна быть высшею идеей, выше свободы, выше науки, выше просвещения, выше всякого земного блага», ибо эти блага суть результаты народной самостоятельности.
В России, по убеждению Данилевского, необходимы сильная власть и строгая централизация, т. к. «цель государства состоит главнейше в защите и охране жизни, чести и свободы народной». Данилевский считал, что степень централизованности государства во многом зависит от степени опасности, угрожающей национальной чести и свободе, которые государство должно защищать.
Конституция и парламент, с точки зрения Данилевского, возможны в России «только как мистификации, как комедия». Даже если политическая система со временем потребует изменений, эти изменения должны вноситься постепенно.
Вместе с тем верный традиции славянофилов, Данилевский считал, что ограничивать свободу в обществе из страха перед революцией абсурдно, поскольку это может вызвать лишь еще большее противодействие. По его мнению, разумным является сочетание реформ и сильной государственной политики. Нужно найти верное соотношение между либерализмом и охранением, а сужение общественных свобод приносит больше вреда, чем пользы.
Книга Данилевского содержит немало мыслей, ценность которых ощутимо возросла в конце XX столетия. Одна из них - это предостережение автора "России и Европы" об опасности денационализации культуры. Установление всемирного господства одного культурно-исторического типа, по мнению Данилевского, было бы гибельным для человечества, поскольку господство одной цивилизации, одной культуры лишило бы человеческий род необходимого условия совершенствования - элемента разнообразия. Считая, что самое большое зло - это потеря "нравственной народной самобытности", Данилевский решительно осуждал Запад за навязывание им своей культуры всему остальному миру. Раньше большинства своих современников русский мыслитель понял, что ради того, чтобы "культурородная сила" не иссякла в человечестве вообще, необходимо противостоять власти одного культурно-исторического типа, необходимо "переменить направление" культурного развития.
Он настаивал на том, что «государство и народ суть явления преходящие и существуют только во времени, а следовательно, только на требовании этого их временного существования могут основываться законы их деятельности». Рассматривая понятие общечеловеческого прогресса как слишком отвлеченное, Данилевский практически исключал возможность непосредственной преемственности в культурно-историческом развитии.
«Начала цивилизации не передаются от одного культурно-исторического типа другому». Различные же формы воздействия одного культурного типа на другой не только возможны, но и фактически неизбежны.
Собственно ключевым моментом в концепции Данилевского, который и по сей день включают в курсы истории социологии во всем мире, является цикличность цивилизационного процесса. В отличие от Тойнби и Шпенглера, Данилевский не сосредотачивает своего внимания на признаках упадка или прогресса, но собирает обширный фактологический материал, позволяющий за множеством исторических особенностей увидеть повторяемость социальных порядков.
В.8 Пассиона́рная
теория этногене́за
— гипотеза Льва Гумилёва, описывающая исторический процесс как взаимодействие развивающихся этносов с вмещающим ландшафтом и другими этносами. Была опубликована в виде статей в рецензируемых журналах, представлена в виде диссертации на соискание степени доктора географических наук (защищена, но не утверждена в ВАК) и депонирована в виде рукописи «Этногенез и биосфера Земли» в ВИНИТИ РАН, позднее издана в виде монографии в издательстве ЛГУ (1989 год).
Гипотеза Гумилева определяет и описывает понятия этноса (точнее, несколько видов этнических систем), вводит понятие пассионарности, описывает типичные процессы этногенеза и взаимодействия этносов.
Этнические системы являются
одновременно:
Этнические системы, в общем случае, не
являются следующими единствами:
хотя и могут ими быть.
Различаются следующие виды
этнических систем, в порядке снижения уровня этнической иерархии: суперэтнос, этнос,
субэтнос, конвиксия и консорция. Этническая система является результатом эволюции
этнической единицы более низкого порядка или деградации системы более высокого; она содержится в системе более высокого
уровня и включает в себя системы более низкого.
Самая крупная этническая система. Состоит из этносов.
Общий для всего суперэтноса стереотип поведения
является мировосприятием его членов и определяет их отношения к фундаментальным
вопросам жизни. Примеры: российский, европейский, римский, мусульманский суперэтносы.
Этническая система более низкого порядка, обычно в обиходе называемая народом. Члены этноса объединены общим стереотипом поведения, имеющим определённую связь с ландшафтом (месторазвитием
этноса), и, как правило, включающим религию, язык, политическое и экономическое устройство. Этот стереотип поведения обычно называется национальным характером. Пример: Русские.Субэтнос, конвиксия и консорция
части этноса,
обычно жёстко привязанные к определённому ландшафту и связанные общим бытом
или судьбой. Примеры: поморы, старообрядцы, казаки.
Этнические системы более высокого
порядка обычно существуют дольше, чем системы более низкого. В частности, консорция может не пережить своих основателей.
этническая форма и продукт контакта несовместимых (имеющих отрицательную комплиментарность)
этносов, принадлежащих к различным суперэтническим
системам. В её среде расцветают антисистемные идеологии. Например: Хазарский каганат, Булгарское царство.
сочетание, при котором один этнос — «гость», вкрапление
в теле другого, — живёт изолированно, не нарушая этнической системы
«хозяина». Например, в Российской империи — колонии поволжских немцев,
присутствие ксений безвредно для вмещающего этноса.[3]
сочетание этносов, при котором каждый занимает свою
экологическую нишу, свой ландшафт, полностью сохраняя свое национальное
своеобразие. При симбиозе этносы взаимодействуют и обогащают друг друга.
Он — наиболее оптимальная форма контакта, повышающая жизненные возможности
каждого из народов.[3]
системная целостность людей с негативным мироощущением, которое
представляет собой специфическое отношение к материальному миру, выражающееся в
стремлении к упрощению систем, то есть к уменьшению плотности системных связей.
Пассионарность — избыток биохимической энергии живого вещества, порождающий жертвенность, часто ради иллюзорных целей. Пассионарность — это непреодолимое внутреннее стремление к деятельности, направленное на осуществление каких-либо целей. Цель эта представляется пассионарной особе ценнее даже собственной жизни, а тем более жизни, счастья современников и соплеменников. Она не имеет отношения к этике, одинаково легко порождает подвиги и преступления, творчество и разрушение, благо и зло, исключая только равнодушие; она не делает человека героем, ведущим толпу, ибо большинство пассионариев находятся в составе толпы, определяя её потентность в ту или иную эпоху развития этноса.
Понимание пассионарности у Л. Н. Гумилева несколько различается в разных работах. По сути, это социально-историческое явление, характеризующееся появлением в ограниченном ареале большого числа людей со специфической активностью (пассионариев). Мера пассионарности — удельный вес этих пассионариев в социуме. Часто под пассиона́рностью понимают наследуемую характеристику, определяющую способность индивида (и группы индивидов) к сверхусилиям, сверхнапряжению. Сам основоположник пассионарной теории этногенеза приводил примеры, но о природе и сущности пассионарности не говорил. Л. Н. Гумилев лишь указал, что пассионарность индивида по сути является психологической переменной и зависит, вероятно, от мутаций, вызываемых космическим излучением[нужна цитата]. В современных исследованиях личностные проявления пассионарного поведения получили название Вигоросность.
Л. Н. Гумилёвым была предложена и более тонкая классификация по признаку пассионарности, включающую девять её уровней.
Л. Н. Гумилёв неоднократно обращал внимание на то, что пассионарность никак не коррелирует со способностями личности, силой воли и т. д. Может быть умный обыватель и довольно глупый «учёный», волевой субпассионарий и безвольный «жертвенник», равно, как и наоборот; это всё не исключает и не предполагает друг друга. Также пассионарность не определяет такой важной части психотипа, как темперамента: она лишь, по-видимому, создаёт норму реакции для этого признака, а конкретное проявление определяется внешними условиями
Основная статья:
Пассионарные толчки
Время от времени происходят массовые мутации, повышающие уровень пассионарности (пассионарные толчки
). Они продолжаются не дольше нескольких лет, затрагивают узкую (до 200 км) территорию, расположенную вдоль геодезической линии и тянущуюся несколько тысяч километров. Особенности их протекания указывают на их обусловленность внеземными процессами. Мутационная природа пассионарного толчка явственно следует из того, что пассионарные популяции появляются на поверхности Земли не произвольно, а одновременно в отдаленных друг от друга местах, которые располагаются в каждом таком эксцессе на территории, имеющей контуры протяженной узкой полоски и геометрию геодезической линии, или натянутой нитки на глобусе, лежащей в плоскости, проходящей через центр Земли. Это говорит, в свою очередь, о том, что центрально-симметричные поля Земли определяют геометрию пассионарного толчка. Таким полем, скорее всего, может быть электромагнитное поле, а следовательно причиной мутации должен быть внешний энергетический источник, с излучением которого это поле взаимодействует.ЭНТОГЕНЕЗ
Началом этногенеза является формирование на определённой территории устойчивой и способной к расширению популяции с отличным от окружающих стереотипом поведения. Для такого события необходимо совпадение следующих условий:
Типичный этногенез состоит из следующих стадий:
|
Срок |
Название |
Примечания |
|
0 лет (начало отсчёта) |
Толчо́к
или дрейф |
Как правило, не отражён в
истории. |
|
0—150 лет |
Инкубацио́нный
пери́од |
Рост пассионарности. Отражён только в мифах. |
|
150—450 лет |
Подъём |
Быстрый рост пассионарности.
Сопровождается тяжёлой борьбой и медленным расширением территории. |
|
450—600 лет |
Акмати́ческая
фа́за, или перегре́в |
Колебания пассионарности
около максимума, превосходящего оптимальный уровень. Быстрое увеличение
могущества. |
|
600—750 лет |
Надло́м |
Резкий спад пассионарности.
Гражданские войны,
раскол этнической единицы. |
|
750—1000 лет |
Инерцио́нная
фа́за |
Медленный спад пассионарности
на уровне около оптимального. Общее процветание. |
|
1000—1150 лет |
Обскура́ция |
Спад пассионарности ниже
нормального уровня. Упадок и деградация. |
|
1150—1300 лет |
Аго́ния |
Только для этносов, не сумевших выйти в гомеостаз. Быстрый распад. |
|
1150 лет—неопределённо
долго |
Гомеоста́з |
Существование в равновесии со средой. |
Способы, которыми взаимодействуют этносы, определяются их уровнем пассионарности, комплимента́рностью (отношению друг к другу на уровне эмоций) и размерами. Эти способы включают симбиоз, ксению и химеру
В.15 Постиндустриа́льное
о́бщество
— это общество, в экономике которого
в результате научно-технической
революции и существенного роста доходов
населения приоритет перешёл от преимущественного производства товаров к
производству услуг. Производственным ресурсом становятся информация
и знания. Научные
разработки становятся главной движущей силой экономики. Наиболее ценными
качествами являются уровень образования, профессионализм,
обучаемость и креативность
работника.
Постиндустриальными странами
называют, как правило, те, в которых на сферу услуг
приходится значительно более половины ВВП[1]. Под этот критерий попадают, в
частности, США (на сферу
услуг приходится 80 % ВВП
США, 2002 год), страны Евросоюза (сфера
услуг — 69,4 % ВВП, 2004 год), Австралия (69 % ВВП, 2003 год), Япония (67,7 % ВВП, 2001 год),
Канада (70 % ВВП, 2004 год), Россия (58 % ВВП 2007 год). Однако
некоторые экономисты указывают, что доля услуг в России завышена[2].
Относительное преобладание доли
услуг над материальным производством не обязательно означает снижение объёмов
производства. Просто эти объёмы в постиндустриальном обществе увеличиваются
медленнее, чем увеличиваются объёмы оказанных услуг
Под услугами следует понимать не только
торговлю, коммунальное хозяйство и бытовое обслуживание: любая инфраструктура
создаётся и содержится обществом для оказания услуг :
государство,
армия, право, финансы, транспорт, связь,
здравоохранение,
образование,
наука, культура, интернет —
это всё услуги. К сфере услуг относится производство и продажа программного
обеспечения. Покупатель не обладает всеми правами на программу. Он пользуется
её копией на определённых условиях, то есть получает услугу.
Близкими к постиндустриальной теории
являются концепции информационного
общества[3], постэкономического
общества, постмодерна,
«третьей волны», «общества четвёртой формации», «научно-информационного этапа
принципа производства». Некоторые футурологи
считают, что постиндустриализм — это лишь пролог
перехода к «постчеловеческой» фазе развития земной цивилизации.
Термин «постиндустриализм»
был введён в научный оборот в начале XX века учёным А. Кумарасвами,
который специализировался на доиндустриальном
развитии азиатских стран. В современном значении этот термин впервые был
применён в конце 1950-х годов,
а широкое признание концепция постиндустриального общества получила в
результате работ профессора Гарвардского
университета Дэниела Белла, в частности, после выхода в 1973 году его книги «Грядущее
постиндустриальное общество»[4].
В основе концепции
постиндустриального общества лежит разделение всего общественного развития на
три этапа:[5]
Аналогично, Э. Тоффлер выделяет
три «волны» в развитии общества:
Научная концепция Элвина Тоффлера
основывается на идее сменяющих друг друга волн-типов общества. Первая
волна — это результат аграрной революции, которая сменила культуру охотников и
собирателей. Вторая волна —
результат индустриальной
революции, которая характеризуется нуклеарным типом семьи,
конвейерной системой образования и корпоративизмом. Третья волна —
результат интеллектуальной революции, то есть постиндустриальное
общество, в котором наблюдается
огромное разнообразие субкультур и стилей жизни. Информация может заменить огромное
количество материальных ресурсов и становится основным материалом для рабочих, которые свободно объединены в ассоциации. Массовое потребление предлагает возможность приобретать дешёвую,
нацеленную на конкретного покупателя продукцию, распределяемую по малым нишам.
Границы между продавцом (производителем товара и (или) услуги) и покупателем
(потребителем) стираются — «prosumer» может сам
удовлетворить все свои потребности.
В своей книге «Революционное богатство. Как
оно будет создано и как оно изменит нашу жизнь» (2006) супруги Тоффлер пишут: «Подобно другим ключевым элементам
капитализма, деньги переживают самую стремительную и глубокую революцию за
многие века, революцию, которая создаст совершенно новые формы, новые способы
выплат и платежей, и деловые возможности обходиться вообще без денег». (Глава 40. Управление завтрашними
деньгами", стр. 289). Тоффлер
предупреждает о новых сложностях, социальных конфликтах и глобальных проблемах,
с которыми столкнётся человечество на стыке XX и XXI вв.
Д.
Белл выделяет три технологических революции:
Белл утверждал, что, подобно тому,
как в результате промышленной революции появилось конвейерное
производство, повысившее производительность
труда и подготовившее общество массового
потребления, так и теперь должно возникнуть
поточное производство информации, обеспечивающее соответствующее социальное
развитие по всем направлениям.
Вывод: Постиндустриальная теория, во
многом, была подтверждена практикой. Как и было предсказано её создателями,
общество массового потребления породило сервисную экономику, а в её рамках
наиболее быстрыми темпами стал развиваться информационный сектор хозяйства.[6]
Характерное
для постиндустриальных стран снижение доли занятых в промышленности не
свидетельствует об упадке развития промышленного производства. Напротив, промышленное
производство, как и сельское хозяйство в постиндустриальных странах развиты
чрезвычайно сильно, в том числе за счёт высокой степени разделения
труда, что
обеспечивает высокую производительность.
В постиндустриальном обществе наибольшее
развитие получают наукоёмкие, ресурсосберегающие и информационные технологии («высокие
технологии»). Это, в частности, микроэлектроника, программное
обеспечение, телекоммуникации, робототехника, производство материалов с заранее заданными
свойствами, биотехнологии и др. Информатизация
пронизывает все сферы жизни общества: не только производство благ и услуг, но и
домашнее хозяйство, а также культуру и искусство.
К особенностям современного
научно-технического прогресса теоретики постиндустриального общества относят
замену механических взаимодействий электронными технологиями; миниатюризацию,
проникающую во все сферы производства; изменение биологических организмов на
генном уровне.
Главный тренд изменения технологических
процессов — возрастание автоматизации, постепенная замена
неквалифицированного труда работой машин и компьютеров.
Важная
черта постиндустриального общества — усиление роли и значения
человеческого фактора. Меняется структура трудовых ресурсов: уменьшается доля
физического и растет доля умственного высококвалифицированного и творческого
труда. Увеличиваются затраты на подготовку рабочей
силы: расходы на
обучение и образование, повышение квалификации и переквалификации работников
По
мнению других исследователей, наблюдавшийся до недавнего времени успех экономик
постиндустриальных стран — это кратковременный эффект, достигнутый в
основном за счёт неэквивалентного обмена и неравноправных отношений между
немногими развитыми странами и обширными регионами планеты, обеспечивавшими их
дешёвой рабочей силой и сырьём, а форсированное стимулирование информационных
отраслей и финансовой сферы экономики (не пропорционально материальному
производству) и было одной из основных причин наступившего мирового экономического кризиса
С конца 1960-х термин «постиндустриальное
общество» наполняется новым содержанием — возрастает престиж образования,
появляется целый слой квалифицированных специалистов, менеджеров, людей умственного труда. Сфера услуг, науки,
образования постепенно начинает преобладать над промышленностью и сельским
хозяйством, где тоже активно используются научные знания. В 1950−1970
годы стало очевидно, что человечество вступает в новую эпоху. В концепции Тоффлера появление корпораций и специализированного класса
управленцев-интеграторов относится ко второй волне (индустриальное общество)[5],
после которой наступает период супериндустриального(англ. super-industrial
society) общества (третья волна)[6]. В
обществе третьей волны корпорации уже имеют множественные цели (социальные), а
не только экономическую выгоду[7].
Переход к новому типу общества —
постиндустриальному происходит в последней трети XX века. Общество уже
обеспечено продовольствием и товарами, и на первый план выдвигаются различные
услуги, в основном связанные с накоплением и распространением знаний . А в результате научно-технической
революции произошло превращение науки
в непосредственную производительную силу, которая стала главным фактором и
развития общества, и его самосохранения.
Вместе с этим у человека появляется больше
свободного времени, а, следовательно, и возможностей для творчества,
самореализации. В это время технические разработки становятся все более
наукоёмкими, теоретические знания приобретают наибольшее значение.
Распространение этого знания обеспечивает сверхразвитая
сеть коммуникаций.