Оглавление

В.1 Определение политического процесса. 1

В.2 Функции политического процесса. 3

В.3 Этапы работы и режимы существования. 4

В.4 Фазы принятия политических решений.. 5

В.6 Становление российской государственности. 7

В.8 Особенности российской государственности. 10

В.9 Природа политической власти в России. 13

В.10 Проблемы политической власти в России. 13

В.11. Главные черты российской современной государственной власти. 15

В.12. Эволюция либеральной идеологии в России. 16

В.13. Национальный вопрос и религия в данном государстве. 17

В.14. Доктрины радикализма в политическом процессе России. 19

В.15. Содержание сталинизма как политического течения. 20

В.17. Охарактеризуйте развитие российской политической системы в путинское десятилетие. 21

В.18. Каковы перспективы парламентской оппозиции в России. 22

В.19. Дайте анализ трансформации партий, движений, блоков в постсоветской России. 23

 

В.1 Определение политического процесса

Политический процесс – это определенная последовательность действий и взаимодействий между политическими акторами, которая проистекает в определенное время и в определенном пространстве.

Политический процесс развертывается в каждой стране в рамках политической системы общества, а также в региональных и глобальных масштабах. В обществе он осуществляется на государственном уровне, в административно-территориальных районах, в городе и деревне. Кроме того, он действует внутри различных наций, классов, социально-демографических групп, политических партий и общественных движений. Тем самым политический процесс раскрывает поверхностные или глубинные изменения политической системы, характеризует её переход от одного своего состояния к другому. Поэтому в целом политический процесс по отношению к политической системе раскрывает движение, динамику, эволюцию, изменение во времени и пространстве.

Основные стадии политического процесса выражают динамику развития политической системы, начиная с её конституирования

 и последующего реформирования. Его главное содержание связано с подготовкой, принятием и оформлением на соответствующем уровне, исполнением политических и управленческих решений, необходимой их коррекцией, социальным и иным контролем в ходе практического осуществления.

Процесс выработки политических решений дает возможность выделить в содержании политического процесса структурные звенья, раскрывающие его внутреннее строение и природу:

представление политических интересов групп и граждан институтам, принимающим политические решения;

выработка и принятие политических решений;

реализация политических решений.

Политическому процессу присущи переплетение и взаимосвязь:

революционных и реформаторских начал;

сознательных, упорядоченных и стихийных, спонтанных действий масс;

восходящих и нисходящих тенденций развития.

Индивиды и социальные группы, находящиеся внутри определенной политической системы, далеко не одинаково вовлечены в политический процесс. Некоторые безразличны к политике, другие участвуют в ней время от времени, третьи увлечены политической борьбой. Даже среди тех, кто играет активную роль в политических событиях, лишь некоторые азартно стремятся к власти.

Можно выделить по степени возрастания активности участия в политическом процессе следующие группы: 1) аполитичная группа, 2) голосующие на выборах, 3) участвующие в деятельности политических партий и других политических организаций и проводимых ими кампаниях, 4) искатели политической карьеры и политические лидеры.

Типология политического процесса

По объектам политического воздействия политические процессы подразделяются на внешнеполитические и внутриполитические. Внешняя политика регулирует отношения государства с другими субъектами внешнеполитической деятельности. Содержание внутриполитических процессов существенно различается во многих странах. Оно зависит от форм правления и форм государственного устройства конкретных государств, существующих там демократических или недемократических политических режимов, качеств правящей элиты и других факторов. Фундаментом внутриполитического процесса любой страны является соотношение социально-экономических укладов, сложившаяся социальная структура общества, степень удовлетворенности населения своим положением.

Можно говорить об эволюционном и революционном политических процессах. При революционном процессе используются как мирные, так и не мирные средства, насилие. Преобразования осуществляются за сравнительно короткое время, имеют часто обвальный характер и далеко не всегда достигают тех результатов, на которые были рассчитаны.

Основа эволюционного развития – легитимность властей, единые социокультурные ценности элиты и масс, этика согласия, наличие конструктивной оппозиции.

С точки зрения публичности осуществления правящими кругами своих властных полномочий, принятия решений выделяются открытый и скрытый (теневой) политические процессы.

При открытом политическом процессе интересы групп и граждан выявляются в программах партий и движений, в голосовании на выборах, через обсуждение проблем в средствах массовой информации, через контакты граждан с институтами власти, через учет общественного мнения. Такая практика сложилась в демократических государствах.

Теневые, скрытые политические структуры располагаются на высших и средних уровнях власти. Речь идет о скрытых действиях государственных учреждений, секретных документах, приказах, существовании органов с секретными функциями (органы безопасности) и полностью законспирированных учреждений (разведка, контрразведка и т.п.). Может возникать противоправная деятельность и коррупция официальных лиц и властей. При определенных условиях формируются нелегальные (теневые) структуры неполитического характера (параллельная экономика, чёрный рынок, организации преступного мира, мафии и мафиозные корпорации разного рода). Они имеют тенденцию смыкаться с легальными государственными структурами и могут оказывать на них серьёзное влияние, вплоть до скрытого участия в политической жизни отдельных регионов. Они проводят своих представителей в депутаты, на должности в госаппарате и т.д.

Такая ситуация может возникать, если государство передает властные функции своим отдельным структурным звеньям, например, органам политического сыска, тайной полиции, партийным формированиям. Так было в СССР в 20-50 годы, когда революционные трибуналы, "тройки", органы госбезопасности имели власть, не контролируемую населением.

С точки зрения устойчивости политической системы можно говорить о стабильном и нестабильном политических процессах. Стабильный процесс основывается на устойчивой социальной структуре, повышающемся жизненном уровне населения, легитимности режима. Граждане поддерживают правила игры, доверяют власти. Все участники политического процесса настроены на сотрудничество, поиск компромиссных решений, их объединяет приверженность демократическим ценностям. Люди уверены в своих возможностях влиять на власть, ибо правительство учитывает общественное мнение в своих решениях.

Нестабильный политический процесс часто возникает в условиях кризиса власти, утраты ею легитимности. Причины нестабильности могут быть самые разные: спад производства, социальные конфликты, дискриминация тех или иных социальных групп, их неудовлетворенность своим общественным статусом и т.д. Нестабильность проявляется в резком колебании электоральных предпочтений, в активности оппозиции, критике правительства, в перекосах политики. Нестабильный политический процесс характерен для многих стран СНГ, где нестабильность, похоже, становится хронической

В.2 Функции политического процесса

Функции Политики.

Через политику выражаются наиболее значимые интересы (общие, частные, общечеловеческие, национальные и т. д.). Люди могут добиваться реализации своих интересов и потребностей, изменения социального статуса.

Политика призвана разрешать противоречия, возникающие на базе борьбы  интересов, направлять эту борьбу в цивилизованное русло. Политика в таких случаях сама должна быть рациональной (осуществлять обоснованные целесообразные действия, просчитывать возможности реализации своих решений и ожидаемые последствия).

Политика призвана разрешать противоречия, возникающие на базе борьбы интересов, направлять эту борьбу в цивилизованное русло.

Эффективная политика обеспечивает целостность общественной системы, стабильность и общественный порядок даже при смене режимов правления.

Политика призвана обеспечивать преемственность и инновационность развития общества и человека. Прогрессивная политика выступает как созидательная и консолидирующая сила, сосредотачивающая энергию людей на главных направлениях общественных преобразований, концентрируя духовные силы человека и общества в целом.

Таким образом, функции политики выражаются в:

1. Интеграции различных сфер общественной жизни, обеспечение целостности и стабильности общества.

2. Выражении интересов социальных групп и слоев общества, отдельных граждан.

3. Управлении и руководстве политическими и общественными процессами в интересах наиболее влиятельных слоев и групп населения и (или) общества в целом.

4. Обнаружении и рассмотрении социально политических конфликтов, разрешение их цивилизованными способами и методами.

5. Социализации личности, включение её в сложный мир общественных отношений.

6. Обеспечении преемственности и обновления развития общества и человека

Один из основоположников теории политических систем Г. Алмонд выделяет две группы функций:

Функции «ввода» - воздействие общества на политику, т.е. политическая социализация и привлечение людей к участию в политике;

Функции «вывода» - влияние политической системы на общество: разработка норм, законов, их применение и контроль за их соблюдением.

 

В.3 Этапы работы и режимы существования

 

Политический процесс предполагает три этапа свое­го осуществления:

1. Этап представления политических интересов групп, социальных общностей институтам, принимающим управленческие решения. Организованные и неорганизован­ные ассоциации граждан обладают разным характером и регулярностью в представительстве своих интересов. Со­циальные общности отличаются друг от друга средства­ми давления на власть, возможностями публично заявлять о своих интересах и т. д. Накопление массы политических заявок означает активность отдельных социальных групп, граждан. Анализ высказанных интересов приведет к вы­явлению интересов большинства. При этом выявление большинства в политическом процессе может сопрягать­ся как с уважительным отношением к меньшинству и их правам, так и к полному игнорированию интересов мень­шинства.

2. Этап принятия решений и формулирования полити­ческой воли. На этой стадии политического процесса происходит выделение конкретных проблем, сбор ин­формации. Сильное влияние на принятие политическо­го решения оказывают отношения между правящей и оппозиционной элитами. Ч. Линдблом считает, что су­ществует два основных метода принятия решений: раци­ональный и метод последовательных ограничений. Раци­ональный метод основывается на вычленении проблемы и выборе путей ее решения, при этом путь выбирается наиболее рациональный. В то же время на практике по­литики, как правило, действуют в условиях ограничения ресурсов. Поэтому они приходят к оптимальному и воз­можному на данном этапе решению.

3. Этап реализация политической воли, выраженной в форме управленческих решений. Здесь важно умение властей добиться реализации принятых решений, подчи­нить им массовое поведение граждан. На данном этапе происходит выбор методов политического регулирова­ния: какими они будут: насильственными или ненасиль­ственными? Правящая элита может обращаться к созна­нию каждого гражданина для того, чтобы принятые решения были не только осознаны гражданами, но и ис­полнялись ими. В зависимости от типа режима полити­ческим субъектам может предоставляться вся информа­ция, необходимая им для выполнения своих ролей и функций, либо она сознательно урезается, и поэтому люди не могут компетентно судить о действиях властей, а значит, и включаться в управленческий процесс.

В.4 Фазы принятия политических решений

 

Разработка нескольких вариантов решения проблемы и выбор наилучшей из альтернатив представляется упрощенной схемой принятия решений, нуждающейся в некоторой детализации. Более подробные схемы принятия политических решений предлагались сразу несколькими западными политологами. Например, Г. Лассуэлл считал целесообразным выделение в процессе принятия политического решения шести этапов: 1) постановки проблемы и поиска информации о ней; 2) выработки рекомендаций — поиска альтернативных решений проблемы; 3) отбора наилучшей альтернативы; 4) предварительного убеждения в правильности решения тех, на кого оно направлено; 5) оценки эффективности решения; 6) обновления, пересмотра или отмены решения.

Похожую схему разработали К. Паттон и Д. Савики, у которых, однако, некоторые этапы отличаются от модели Лассуэлла. Их схема включает: 1) обнаружение, определение и детализацию проблемы; 2) установку критериев оценки альтернатив; 3) разработку альтернативных вариантов решения проблемы; 4) оценку альтернатив; 5) выбор наилучшей из альтернатив; 6) оценку последствий принятого решения.

В этих схемах тем не менее присутствует один существенный недостаток. Дело в том, что, как мы уже отмечали, принятие решений основывается на двух других блоках политического анализа — анализе политической ситуации и политическом прогнозе. Поэтому полная схема принятия решений является фактически и полной схемой всего политического анализа, а следовательно, в нее необходимо ввести и анализ ситуации, и политический прогноз. Между тем, если анализ ситуации в весьма размытом виде и присутствует в схемах Г. Лассуэлла, (постановка проблемы и поиск информации о ней) и К. Паттона и Д. Савики (обнаружение, определение и детализация проблемы), то политический прогноз элиминируется из них полностью.

Этот недочет пытаются устранить Д. Веймер и А. Вайнинг, предлагающие следующую схему принятия политических решений: 1) понимание проблемы; 2) выбор и объяснение целей; 3) выбор метода решения проблемы; 4) выбор критериев оценки альтернатив; 5) определение альтернативных вариантов решения проблемы; 6) оценка решения, включающая в себя предсказание последствий, к которым приведет реализация той или иной альтернативы, и оценка их с точки зрения отобранных критериев; 7) рекомендация относительно действий. В ней, как мы видим, уже появляется политический прогноз (“предсказание последствий, к которым приведет реализация той или иной альтернативы”). Кроме того, Д. Веймер и А. Вайнинг предлагают новые этапы в схеме принятия политических решений — выбор метода решения проблемы, а также выбор и объяснение целей.

В то же время анализ ситуации вновь присутствует в данной схеме в закамуфлированной форме в виде “понимания проблемы”. Нельзя не отметить и того, что Д. Веймер и А. Вайнинг не выделяют анализ ситуации, составление прогноза и принятие решения в отельные процедуры, о чем свидетельствует общий пункт — выбор метода решения проблемы — а ведь определение метода необходимо для каждого этапа политического анализа, поскольку анализ ситуации, прогноз и собственно принятие решения могут осуществляться разными способами и даже разными исполнителями, что отрицается как Д. Веймером и А. Вайнингом, так и большинством других западных политологов.

Наконец, в схеме Д. Веймера и А. Вайнинга отсутствует принцип обратной связи, весьма важный для принятия политических решений и наличествующий в модели Г. Лассуэлла (обновление, пересмотр или отмена решения). Этот принцип достаточно подробно описан известным политологом Д. Истоном, а также его последователями по применению системного подхода в политике Г. Алмондом и Б. Пауэллом в построенной ими модели политической системы. Согласно Д. Истону, Г. Алмонду и Б. Пауэллу, политическая система получает из социальной среды сигналы двух типов: требования и поддержки. На их основе система принимает решения, которые по цепочке обратной связи влияют на сигналы — если решения удачны, то сигнал требования ослабевает и нарастает сигнал одобрения. Если же решения не воспринимаются социальной средой как оптимальные, то, наоборот, ослабевает сигнал одобрения и усиливается сигнал требования.

Отметим, что данная схема вполне применима не только ко всей политической системе, но и к отдельным субъектам политического процесса: политическим партиям, президенту, правительству в целом, отдельным министерствам и ведомствам и т.д. Они также получают из социальной среды сигналы двух типов. При этом система сигналов является для политических факторов своеобразной лакмусовой бумажной, с помощью которой они определяют эффективность принятых и реализованных решений. В схематичном виде систему обратной связи для отдельного субъекта политического процесса можно представить в виде 1.

После описания принципа обратной связи мы можем предложить собственную схему принятия политического решения, которая частично будет строиться на моделях западных политологов, однако с учетом имеющихся у них недостатков. Она состоит из 11 этапов: 1) обнаружение и определение проблемы; 2) сбор информации, относящейся к проблеме; 3) составление плана принятия решения, включающего в себя выбор метода анализа ситуации, относящейся к проблеме, политического прогноза и собственно политического прогноза, определение исполнителей каждого из этапов, определение информационных, временных, финансовых, организационных и прочих ресурсных ограничений; 4) анализ политической ситуации, относящейся к проблеме; 5) определение того, как будут развиваться события при сохранении существующих тенденций и без активно вмешательства; б) формирование альтернативных вариантов решения проблемы; 7) прогноз относительно последствий, к которым приведет реализация той или иной альтернативы; 8) выбор наилучшего варианта решения; 9) исполнение решения; 10) анализ реакции на решения — реализация принципа обратной связи; 11) коррекция решения.

Тем не менее, среди исследователей нет единого мнения относительно количества и содержания его этапов. Обобщая различные подходы, можно выделить следующие основные фазы:

1.      постановка проблемы (сбор необходимой информации о существующих проблемах, общественных запросах и возможных путях решения, определение первостепенных и второстепенных проблем)

2.      формулирование альтернативных решений;

3.      сравнительный анализ и выбор наиболее эффективного решения;

4.      формулирование государственного решения и его легитимация (путем принятия законов, голосования и проч.)

5.      реализация принятых решений

6.      контроль за реализацией и осуществление “обратной связи”

 В.6 Становление российской государственности

 

Россия за всю свою историю прошла пять основных периодов государственного развития: Древнерусское государство, Московское государство, Российская империя, Советское государство и Российская Федерация.

1.      Древнерусское государство с центром в Киеве возникло в середине IX века и существовало до середины XV века. Этот период отмечен утверждением основных начал государственности на Руси, слиянием северного и южного ее центров, возрастанием военно-политического и международного влияния государства, наступлением закономерного для раннефеодальных монархий этапа его раздробления и утраты централизованного управления.
Духовным отцом и основателем Древнерусского государства суждено было стать князю Владимиру Святославовичу, нареченному Красным Солнышком. При нем в 988 году Русь приняла православие как государственную религию. После этого в стране стала распространяться грамотность, развиваться живопись и литература.

Однако к концу XII века на Руси формируется ряд самостоятельных государств. Из-за их раздробленности в первой трети XIII века на русские земли постоянно начинают нападать враги. В результате в XIV веке Древняя Русь как государственная общность прекращает свое существование.
С XIV века во Владимиро-Суздальской земле возрастает значение Московского княжества, выступившего центром «собирания русских земель». Особую роль в этом процессе сыграло правление великого князя Владимирского и Московского Ивана Даниловича Калиты. Его политические успехи в постепенном обретении независимости от Золотой Орды были закреплены победой князя Дмитрия Ивановича Донского на Куликовом поле. Однако понадобилось еще почти сто лет для того, чтобы Москва окончательно закрепила свою роль как организующий и духовный центр формирующегося Российского государства.

2.      Московское государство существовало с середины XV до конца XVII века. В эту эпоху произошло окончательное освобождение русских земель от вассальной зависимости Золотой Орды, завершился процесс «собирания земель» вокруг Москвы, произошло оформление основных государственно-политических, социально-экономических и культурных начал российского самодержавия. Ярким проявлением повышения авторитета государя Московского явилось торжественное венчание Ивана IV на царство в 1547 году. За этим событием последовали важнейшие реформы органов государственного управления, судебной системы, армии, церкви. Становление российского самодержавия в XVI веке сопровождалось его успехами в области централизации государства и активизацией внешней политики. Обеспечению роста международного авторитета Московского государства способствовало также значительное расширение его территории за счет успешных завоевательных походов и колонизации новых земель на востоке.

Все это привело к образованию великорусской нации.
В конце XVI - начале XVII века Россия вступила в полосу глубокого государственно-политического и социально-экономического структурного кризиса, получившего название «Смутное время». Наше Отечество оказалось на грани распада и утраты своей государственности. Однако благодаря всенародному патриотическому подъему кризис удалось преодолеть. Начало правления вновь избранной династии Романовых на русском престоле ознаменовалось восстановлением территориальной целостности страны и укреплением ее международного престижа.
На протяжении XVII века в стране формируются основные институты российского абсолютизма, создавшие предпосылки для превращения Московского царства в Российскую империю.

3.      Государство Российская империя охватывает эпоху с конца XVII до начала XX века. За это время произошли становление, расцвет и крушение российской самодержавной монархии.
Эпоха Петра I явилась переломным периодом в истории России. Его реформы охватили все сферы государственной и общественной жизни, определив на длительную историческую перспективу развитие нашей страны. Они были направлены на максимальную централизацию в управлении государством при его решающем влиянии на жизнь всех слоев общества и жесткой регламентации всех ее сторон.
После смерти Петра I Российская империя вступила в эпоху дворцовых переворотов. За период с 1725 по 1762 год на российском престоле сменились шесть самодержцев, включая младенца-царя Ивана Антоновича. Огромное значение в управлении империей тогда приобрели всесильные временщики.
Правление Екатерины II (1762 -1796 гг.) ознаменовалось декларированной политикой «просвещенного абсолютизма», небывалым ростом привилегий дворянства как благородного сословия Российской империи и одновременно невиданным размахом крепостнического произвола.
Попытки Павла I (1796 - 1801гг.) ограничить екатерининские вольности дворянского сословия привели к очередному дворцовому перевороту и убийству императора, раздражавшего высшее чиновничество и офицерство своими непредсказуемыми действиями.
В XIX веке Россия вступила с блестящим фасадом имперского могущества и огромным грузом все нарастающих внутриполитических и социальных проблем. Александр I (1801 - 1825 гг.) начал свое правление с напряженного поиска путей реформирования доставшейся ему в наследство огромной империи. Однако этот процесс был прерван Отечественной войной 1812 года, которая как бы разделила царствование Александра I на два различных этапа: первый характеризовался «конституционными исканиями», а второй - укреплением полицейского государства - аракчеевщиной. Декабристское движение, вылившееся в вооруженное восстание в 1825 году на Сенатской площади в Санкт-Петербурге, ярко продемонстрировало нарастание оппозиции центральной власти со стороны российской дворянской интеллигенции.
Политика Николая I (1825 -1855 гг.) вопреки требованиям эпохи, препятствовавшая реформированию государственного и социального строя самодержавной России, привела страну к глубокому социально-экономическому, политическому и военному кризису середины XIX века. Сменивший Николая I Александр II (1855 - 1881 гг.) наконец-то осуществил «великую реформу», декларировав отмену крепостной зависимости крестьянства (1861 г.). За этим последовали радикальные преобразования в сфере центрального и местного управления, городская и судебная реформы, реорганизация армии и флота, а также демократизация системы образования.
Однако эти реформы не ликвидировали разрыв между центральной властью и обществом в целом, а лишь радикализировали общественное сознание революционно настроенной интеллигенции.

Попытки Александра III (1881 -1894 гг.) стабилизировать государственно-политический строй самодержавной России путем проведения ряда контрреформ только увеличили разрыв между монархом и его подданными.
Вступление на престол последнего российского самодержца Николая II (1895 -1917 гг.) ознаменовалось невиданным размахом революционного движения в России и неизбежным крахом монархического строя.
4. Советское государство существовало с февраля 1917 года до конца 1991 года и связано с оформлением основ советской государственности в эпоху революционного преобразования императорской России в Российскую республику. Этот этап развития нашего государства вобрал в себя кризис центральной государственной власти и разложение этнополитического единства страны, утрату Временным правительством демократической перспективы государственного развития и дальнейшую радикализацию революционного движения в стране, на волне которой к власти в результате революции пришли большевики во главе с В.И. Ульяновым (Лениным). В ходе Гражданской войны большевизм, ставший идеологическим стержнем нового строя, сформировал Союз Советских Социалистических Республик (СССР), который восстанавливал политическое и территориальное единство большей части бывшей Российской империи.
Во главе партийно-номенклатурной верхушки авторитарно-тоталитарного государства в течение 30 лет (с начала 1920 годов до 1953 года) бессменно находился «великий вождь и отец народов» И.В. Сталин.
Благодаря неисчислимым жертвам и беспримерному героизму нескольких поколений советских людей Советское государство в кратчайшие сроки приобрело могучий экономический потенциал и стало мощной индустриальной державой, что позволило СССР не только выстоять, но и разгромить фашизм в годы Великой Отечественной войны (1941 -1945 гг.).
Одновременно победа в войне стала началом широкомасштабного соперничества двух государственно-политических и экономических систем на международной арене - СССР и Соединенных Штатов Америки (США). В послевоенный период в условиях «холодной войны» развернулась беспрецедентная гонка вооружений, в основе которой лежало советско-американское соперничество.
Советские лидеры - наследники Сталина, осознавая необходимость и неизбежность реформирования устаревшей модели тоталитарного государства, но боявшиеся утраты партийной номенклатурной власти в стране, пытались провести преобразования, не меняя основ социалистического строя. Попытки реформ в период «оттепели» привели к отставке лидера Коммунистической партии Советского Союза (КПСС) Н.С. Хрущева (1964 г.), а политика «перестройки» последнего Генерального секретаря Центрального Комитета КПСС М.С. Горбачева завершилась распадом СССР как единого тоталитарного государства и крушением партийно-советской системы.
5. Эпоха Российской Федерации началась в декабре 1991 года и продолжается по настоящее время. За прошедшее время в стране произошли принципиальные перемены. Была принята новая Конституция РФ 1993 года, которая позволила сформировать демократическую политическую систему. Стала реальностью многопартийность. Россияне избрали Президента РФ, депутатов Государственной Думы, губернаторов, мэров, органы местного самоуправления.

Новый - XXI век в становлении и развитии российской государственности начался с того, что 26 марта 2000 года в первом же туре президентских выборов исполняющий обязанности Президента Председатель Правительства РФ Владимир Владимирович Путин, получив почти 53% голосов, одержал убедительную победу.
Важнейшим направлением в деятельности нового Президента Российской Федерации стало осуществление масштабной административной реформы, так как сложившаяся структура власти требовала своего совершенствования.
В связи с этим 13 мая 2000 года в целях обеспечения реализации главой государства своих конституционных полномочий, повышения эффективности деятельности федеральных органов государственной власти и совершенствования системы контроля за исполнением их решений Президентом РФ подписан Указ об образовании семи федеральных округов - структурных единиц нового политического деления России.

В.8 Особенности российской государственности

Этот вопрос, коренной вопрос русской государственности, относящийся  к

факторам, определяющим лицо России, многие усиленно стараются раскрыть перед

лицом общественности. Почему?

Дело в том, что курса истории теоретической юриспруденции России в системе

юридического образования, к большому нашему сожалению, сегодня пока нет. Есть

курс истории политических учений, где в начале программы есть тема

"Политические учения древнего Востока". Эта тема и берется для того, чтобы

начать осмысливать "тяжкий путь России к праву", чтобы связать историю с

современностью, расширяя тем самым кругозор юристов XXI века.

Кстати, нас нисколько не смущает пропасть тысячелетий, отделяющих юридическую

мысль, древнего Востока от отечественной государственности вообще и

двадцатого века в частности. Уж слишком много похожих факторов и аналогий на

древнем Востоке и в России, от которых просто так отмахнуться невозможно. Они

свидетельствуют, что у нашего Орла восточная голова намного больше, чем

западная, которая в свете исторических параллелей представляется карликовой,

неестественной.

Судите сами. Основой восточных государств является поглощение личности

коллективом. В них нет места частной собственности, а следовательно, нет и

классов. Рента и налог совпадают. Отдельный человек никогда не становится

собственником[10], а является

только владельцем. Государство суть верховный собственник земли, хотя

существует как частное, так и общинное владение и пользование землей.

Государство стоит над обществом, подавляя его своей мощью. Оно первично по

отношению к экономике. Распределение осуществляется на основе принципа

редистрибуции. Добившийся власти лидер стремится закрепить эту власть за

собой пожизненно, коллектив же этому способствует. Возникает институт

сакрализации власти для ее легитимного оформления и закрепления в виде

различных религиозно-идеологических систем.

Собственность рождается как функция владения и власти. Власть и собственность

неразделимы, то есть перед нами феномен власти-собственности. Причем это не

столько собственность, сколько власть, так как функции собственника здесь

опосредованы причастностью к власти, к должности. По наследству в таких

структурах может быть передана только должность с ее правами и привилегиями,

но не собственность как исключительное частное право владения вне зависимости

от должности. Социально-экономической основой власти-собственности

государства было священное право верхов на избыточный продукт производителей,

а затем и вообще на весь продукт.

Формируется своего рода потомственный слой людей, занятых в сфере управления

и включенных в систему социально-имущественных привилегий, причем не только

по принципу клановости, но и по принципу меритократии. В такой структуре

возникает имманентное право верхов командовать и обязанность низов

повиноваться. Власть администратора, по сути, становится абсолютной.

Такое государство исключительно устойчиво, стабильно, способно к

автоматической регенерации, опираясь в значительной мере не только на

идеологию (религию), но и на насилие. Государство абсолютно довлеет над

обществом, представляя, по сути, единое целое и являясь базисом

производственных и других отношений. В подобной структуре исключительно

велика роль унаследованных и приобретенных традиций, используемых в качестве

одной из несущих конструкций стабильности и антиэнтропийности общества, то

есть идеология является важнейшим фактором развития всех сфер

жизнедеятельности.

Эта структура в модернизованном виде, но самым неожиданным образом

воспроизводилась и в досоветский и, особенно, в советский период истории

России. Действительно, существовала абсолютная власть государства при

отсутствии гражданского общества; превалировали командно-административная

система и ее носители - номенклатура (новый класс) с многочисленными

привилегиями; распределение осуществлялось по принципу редистрибуции, то есть

из единого центра на основе клановых связей, личного знакомства, зависимости

и преданности. Было построено социально однородное общество с двумя

"социальными группами" - верхами и низами, в котором существовала только

государственная собственность; это государство, как и архаичные структуры

Востока, в качестве опор использовало официальную религию деологию

(марксизм-ленинизм) и насилие (в лице партии и карательных структур). И

вместе с тем это государство было довольно устойчивым, обеспечивая примерно

равный для большинства социальных групп уровень материальных благ и где-то

превосходя хваленые демократии Запада (бесплатная медицинская помощь,

образование, жилье и другие социальные права, от которых остались  лишь

воспоминания). Идеология являлась несущей конструкцией (институтом) развития

советского государства.

Налицо поразительное совпадение ряда основных параметров эволюции архаичных

обществ Востока и Советского Союза, что не исключает, а, наоборот,

подчеркивает специфику России как уникальной цивилизации. На волне

форсированной индустриализации и коллективизации советская Россия в

политическом отношении стремительно "ворвалась"... в прошлое.

Чем же объяснить эти совпадения? Некоторые объясняют их движением российского

общества между двумя суперцивилизациями: традиционной (восточной) и

либеральной (западной); преобладанием "хромающих" решений, то есть

неадекватным ответом на исторический вызов, преимущественно инверсионным

типом мышления и т. д.

Но дело не только в этом. Видимо, фактами возврата советской России в архаику

были и преобразованная в национальном духе марксистская доктрина, которая

(хотели этого ее авторы или нет) вела именно к традиционным ценностям

древнего Востока, и необходимость обороны по всем азимутам, и мощное давление

Азии, изменившее исконно славянский менталитет и принесшее прогосударственный

восточно-азиатский патернализм, и предельно тяжелые для ведения хозяйства

климатические условия, и относительная образованность российских правителей и

др.

В этой связи возникает проблема историко-политического времени, которое, в

отличие от физического, видимо, имеет свойство обратного движения и под

воздействием некой совокупности факторов (объективного характера) заставляет

то или иное государство возвращаться назад, в прошлое. Советский Союз -

пример такого поворота. Кстати, это свидетельство отсутствия каких-либо

универсальных закономерностей развития государств, недостаточность

диалектико-материалистического метода для объяснения "проклятых", "вечных"

вопросов политико-правового бытия Отчизны.

Какие же следствия принесла тенденция возврата в прошлое, к структурам, столь

нехарактерным для российской государственности? Были ли они органичными или

привнесенными извне? Куда двигалась и движется Россия - к традиционному

(восточному) или либеральному (западному) государству, или она оставалась и

остается уникальным образованием в истории человечества и двигалась и

движется своим, особым, специфическим путем, не выпадая из оси исторического

времени? Вопросы, на которые трудно дать однозначный ответ.

Оставаясь в большей степени восточным государством, нежели западным, Россия

тем не менее за последние триста лет (включая и горбачевско-ельцинский

период) сделала четыре попытки модернизации по западному образцу. В XVIII

веке они были связаны с именем Петра I, в XIX и начале XX века - с именами

Александра II, С. Ю. Витте и П. А. Столыпина. Сами по себе они были

однозначно необходимы, но в конечном счете неудачны по причинам самого

различного плана: неспособности правителей, отсутствия необходимого минимума

объективных условий, неприятия реформ большинством населения, перманентных

политических и экономических кризисов(войн, мятежей, разрушительной

деятельности различных экстремистских групп).

Усугубленные обстоятельствами революции 1917 года, гражданской войной и

отсутствием у большевиков четкой концепции строительства некапиталистического

общества, эти причины привели Россию к отставанию от наиболее развитых

индустриальных стран и, по существу, грозили национальной катастрофой.

Поэтому форсированная модернизация советского государства была необходимостью

и условием могущества страны. Проходила она при наличии двух основных

тенденций:

1) вестернизация, что проявилось в успешной индустриализации Советского Союза

и преодолении стадиального отставания

2) архаичной ориентализации в государственном устройстве и управлении,

господстве идеологии. Начиная с 30-х и вплоть до середины 80-х годов

советская империя представляла собой автократическую структуру, для которой

остальной мир представлялся в виде врага, с известными, естественно,

модификациями. Примерно то же самое наблюдалось в архаичных странах Востока.

Вместе с тем она полностью не вписывалась ни в восточное, ни в западное

общество, оставаясь особой цивилизацией, движущейся  по своему пути с

циклическими колебаниями то к Востоку, то к Западу. Не получилось ни

законченной вестернизации, ни ориентализации.

Сверхфорсированная четвертая вестернизация в постсоветской России привела к

переделу собственности, разрушению государственности, потере ориентиров и

целей, нарастающей нищите большинства населения, росту классовой

напряженности с тенденцией к социальному взрыву, общей криминализации

общества и стремлению многих групп населения России к возврату назад, к

«сильной руке». Нарастание общенационального кризиса свидетельствует о крахе

либерально-западнической модели развития нашей государственности. В этих

условиях нельзя делать даже самых отдаленных намеков на наличие  какого-то

правового государства. Об этом ясно свидетельствует очевидный развал в

экономике и гнетущее ощущение близости социального взрыва. В этих условиях

«нэп» в экономике, в политике и в праве назрел. Может быть это и к лучшему.

Ведь недаром в правосознании русских, львиная доля которых, по Льву Гумилеву,

туранцы, бытуют такие правила: «Горбатого могила исправит!», «Что ни случится

- все к лучшему!». От таких народных максим до синергетики недалеко, нужно

только будущих юристов в спешном порядке учить не римскому, а русскому праву,

не забывая, что история теоретической юриспруденции России должна стать ядром

новой системы юридического образования в новом тысячелетии.

 

В.9 Природа политической власти в России

 

Понятие «власть» в обыденной жизни и в научной литературе употребляется в самых разных смыслах. Философы говорят о власти над объективными законами общества, социологи — о власти социальной, экономисты — о власти хозяйственной, юристы — о государственной власти, политологи — о политической власти, естествоиспытатели — о власти над природой, психологи — о власти человека над самим собой, родители — о семейной власти, богословы — о власти от Бога и т. д. и т.п. Используется понятия законодательной, исполнительной и судебной власти.

Исторический опыт показывает, что там, где появляется необходимость в согласованных действиях людей (будь то отдельная семья, группа, социальный слой, нация или общество в целом), там происходит подчинение их деятельности достижению определенных целей. В этом случае определяются ведущие и ведомые, властвующие и подвластные, господствующие и подчиненные. Мотивы подчинения весьма разнообразны. Они могут быть основаны на заинтересованности в достижении поставленной цели, на убеждённости в необходимости выполнения распоряжений, на авторитете властвующего и, наконец, просто на чувстве страха перед нежелательными последствиями в случае неподчинения. Сами мотивы имеют большое значение для эффективности власти и ее долговечности. Здесь важно подчеркнуть, что властные отношения объективно присущи общественной жизни. Это своеобразная плата за жизнь в обществе, ибо жить в обществе и быть свободным от его правил невозможно. Другими словами, без отношений власти человеческая цивилизация невозможна.

Власть неизбежно оказывается следствием самой социальной природы человека. Однако как только проявление власти приобретает общественный характер, главной ее целью становится создание и поддержание порядка, важнейшим средством чего и выступает власть. В связи с этим людям вовсе не нужно создавать власть. Им достаточно ее принять и подчиниться ей, тем самым устанавливается известный порядок. Искание порядка, как правило, сопровождается исканием власти.

Политическая власть вторична по отношению к индивидуальной власти, формируется в результате делегирования части прав и концентрации воли множеств в одном субъекте. Однако политическая власть не тождественна любой общественной власти.

Политическая власть, как и любая другая власть, означает способность и право одних осуществлять свою волю в отношении других, повелевать и управлять другими. Но вместе с тем она имеет в отличие от других форм власти свою специфику. Ее отличительными признаками являются:

*верховенство, обязательность ее решений для всего общества и, соответственно, для всех других видов власти. Она может ограничить влияние других форм власти, поставив их в разумные границы, либо вообще устранить их;

*всеобщность, т.е. публичность. Это означает, что политическая

власть действует на основе права от имени всего общества;

*легальность в использовании силы и других средств

властвования в пределах страны;

*моноцентричность, т.е. существование общегосударственного центра (системы властных органов) принятия решений;

*широчайший спектр используемых средств для завоевания, удержания и реализации власти.

В основе подчинения одного человека другому (объекта субъекту) лежит неравенство. Власть, — возникающая на основе естественного не равенства, всегда носит характер межличностного взаимодействия, всегда персонифицирована. Возникает подчинение конкретному человеку.

В.10 Проблемы политической власти в России

Государственная власть в России играла в истории России двойственную роль. С одной стороны, она превратила Россию в великую державу, при этом перманентно прибегая к антигуманным средствам управления, зачастую от имени народа уничтожая многие тысячи и даже миллионы людей.

С другой стороны, в России сама государственная власть становилась непосредственной причиной кризиса государственности и даже развала государства. За четыре столетия российская цивилизация пережила три национально-государственные катастрофы: в ходе первой смуты 1598-1613 гг. прекратили существование и династия Рюриковичей, и российская государственность; вторая смута 1917-1921 гг. покончила с монархическим государством и династией Романовых; результатом третьей смуты 1990-х гг. стал развал СССР.

Основой любой державности является ставка на силу и экспансию, при этом часто "державный" аппетит превосходит реальные возможности государства, что, в конце концов, подрывает силы нации и вызывает кризис государственности.

Отчужденность общества и государственной власти, достигающая своего предела накануне кризиса российской государственности, во многом объясняет и то равнодушие, с которым российское общество воспринимает падение политических режимов, и ту способность русских людей отвернуться от власти в трудную для нее минуту, и ту их готовность проявить себя самым неожиданным и радикальным образом на крутых поворотах истории. Так было и в начале XVII века, и во время свержения самодержавия в России, и в период крушения коммунистического режима в СССР.

Как показывает исторический опыт, в тех странах, где государство контролировалось гражданским обществом, развитие шло по наиболее эффективному пути, и политические режимы оказывались наиболее стабильными, потому что при всех кризисах государственная власть могла надежно опереться на социальный фундамент в виде этого общества.

Еще одна особенность государственной власти связана с проведением в России реформ "сверху".

История России - это непрерывный процесс реформ, революций и перестроек, неизменно сопровождавшихся контрреформами и контрреволюциями. В эпоху реформации всегда есть открытые противники преобразований, однако результаты реформ зависят, прежде всего, от реакции на них со стороны управляемых.

Реформы в России задумывались и проводились "сверху" в специфических условиях, которые в современной литературе получили название социокультурного раскола. Реформаторская элита с инновационным типом культуры, в основе которого - критический целерациональный, технократический стиль мышления, была больше озабочена целями развития и его организационными формами, чем ценностными ориентациями людей. Ей казалось, что посредством административного воздействия на сложившуюся ситуацию достаточно человека поставить в особые организационные условия, чтобы он вынужденно или с сознанием необходимости, изменив свои жизненные установки, стал решать новые задачи.

Большинству русских людей присущ ценностно-рациональный стиль мышления и поведения, для них важны не столько цели и результаты, сколько смысл преобразований. В иерархии ценностей русского человека ведущее место отводится справедливости, трактуемой в нравственно-уравнительном смысле, понимаемой как возможность быть хозяином самому себе. В этой иерархии далеко не первое место принадлежит труду, который в производственной этике человека рассматривается как обязанность и повинность.

Поэтому попытки трансформировать основы экономической, социальной и политической жизни России без изменения культуры как духовного кода жизнедеятельности подавляющего большинства ее населения приводили к социокультурному отторжению реформ, по мере того как они создавали ситуацию фрустрации или дискомфорта. Это сопровождалось кризисом государственной власти и заканчивалось контрреформами "сверху" или революциями "снизу".

Контрреформы были реакцией правительства в условиях пассивного общественного противодействия на результаты преобразований и попыткой, чаще всего стихийной, привести их цели и средства в соответствие с социокультурной средой.

Опыт реформ в России и других странах свидетельствует о том, что для успешного их проведения требуется соблюдение по крайней мере двух условий.

Во-первых, реформы должны соответствовать социокультурному пространству, в котором они осуществляются, то есть быть санкционированы ментальностью различных социальных групп и культурными архетипами индивидов. Если инновации не воспринимаются как необходимое и конструктивное, не вызывают положительных эмоций, а, наоборот, провоцируют массовое дискомфортное состояние, то это может вызвать всплеск социальной агрессивности у определенной части населения.

Во-вторых, реформы могут успешно проводиться только легитимной государственной властью, которая в состоянии согласовать ценностные ориентации различных групп населения по поводу целей и средств преобразований и не допустить перерастания социокультурных противоречий раскола в необратимый процесс социально-политической дезорганизации.

Эти два условия проведения реформ тесно связаны между собой, поскольку речь идет прежде всего о ценностном обосновании социальных инноваций и реформаторской деятельности самой государственной власти.

 

В.11. Главные черты российской современной государственной власти

Государственная власть – фундаментальная категория государствоведения и самый труднопостижимый феномен общественной жизнедеятельности людей. В понятиях «государственная власть», «властеотношения» преломляются важнейшие стороны бытия человеческой цивилизации, отражается суровая логика борьбы классов, социальных групп, наций, политических партий и движений. Не случайно проблемы власти волновали в прошлом и волнуют ныне учёных, богословов, политиков, писателей.

Государственная власть является отчасти социальной властью. Вместе с тем она имеет немало качественных особенностей, важнейшая особенность государственной власти заключена в её политической и классовой природе. В научной и учебной литературе термины «государственная власть» и «политическая власть» обычно отождествляются. Такое отождествление, хотя и не бесспорно, допустимо. Во всяком случае государственная всегда является политической и содержит элементы классовости.

Государственная власть реализуется через государственное управление – целенаправленное воздействие государства, его органов на общество в целом, те или иные его сферы (экономическую, социальную, духовную) на основе познанных объективных законов для выполнения стоящих перед обществом задач и функций.

Ещё одна важнейшая особенность государственной власти состоит в том, что она проявляется в деятельности государственных органов и учреждений, образующий механизм (аппарат) этой власти. Она потому и называется государственной, что её практически олицетворяет, приводит в деятельности, претворяет в жизнь прежде всего механизм государства. Видимо, поэтому государственную власть часто отождествляют с органами государства, особенно высшими. С научной точки зрения такое отождествление недопустимо. Во-первых, государственную власть может реализовать сам властвующий субъект. Например, народ через референдум и другие институты непосредственной (прямой) демократии принимает важнейшие государственные решения. Во-вторых, политическая власть изначально принадлежит не государству, его органам, а либо элите, либо классу, либо народу. Властвующий субъект не предает органам государства сваю власть, а наделяет их властными полномочиями. Для органов государства характерны следующие признаки, которые позволяют отличать их от других органов:

правовая основа деятельности, т.е. организация, структура, функции, задачи и цели, компетенция государственных органов определяется действующим законодательством;

наличие властных полномочий, в том числе применения в необходимых случаях принуждения;

действуют от имени государства;

издание обязательных для исполнения актов(нормативно-правовых) в пределах установленной для них компетенции;

В.12. Эволюция либеральной идеологии в России

История либерализма в России во многом противоречива. Влиятельная часть общества полагала, что для решения внутриполитических проблем и преодоления экономического отставания от западных стран необходимо перенимать их опыт и проводить реформы. В силу этих обстоятельств в различные периоды либеральную инициативу проявляли главы государства, аристократия и интеллигенция. Как отмечает большинство историков, эти усилия не имели в своей основе политической программы и потому часто страдали от копирования западных решений без должного учёта российских реалий, приводили к непредвиденным результатам и дискредитировали себя в глазах общества. Тем не менее, они оказали значительное влияние на страну, и их последствия включали важные положительные сдвиги. В прошлом, за каждым либеральным подъёмом следовал период реакции, в течение которого многие достижения уничтожались.

Правительство Гайдара взяло курс на либерализацию — переход к рыночной экономике. Хотя термин либерализм значительно шире термина «экономический либерализм», в России, начиная с 1990-х, эти два понятия стали часто употребляться взаимозаменяемо.

Либерализация прежде всего коснулась цен, фиксация которых была отменена 1 января 1992 г., что в сочетании с другими факторами привело к гиперинфляции, в результате которой большинство населения потеряло все долгосрочные сбережения, замороженные в Сберегательном Банке России. Это также уменьшило спрос на товары, что устранило их дефицит. Хотя правительство утверждало о наличии у него продуманной программы и соответствии результатов ожиданиям, масштаб гиперинфляции показывал обратное и настроил против реформ значительную часть населения.

Однако центральной темой либеральных реформ стала приватизация, целью которой был переход государственной собственности в частные руки. Официально утверждалось, что главным новым собственником станет население, которое для этого получило приватизационные чеки (ваучеры). Фактически, к моменту окончания чековой приватизации в середине 1994 г., на всероссийских чековых аукционах за ваучеры были куплены акции общим номиналом 285 млрд руб. или 1,75 млрд долл. США (по курсу ЦБ РФ на дату начала приватизации 14 августа 1992 г.) Для сравнения, капитализация 50 крупнейших частных российских компаний (которые практически не участвовали в чековой приватизации) на начало октября 1995 г. превышала 20 млрд долл. США. Подавляющая часть собственности предприятий была передана в частные руки посредством денежной приватизации. При этом денежная приватизация наиболее крупных компаний на практике свелась к их продаже заранее намеченным владельцам за символическую цену (в особенности это касалось т. н. «залоговых аукционов»).

Экономические реформы 90-х привели к резкому спаду экономики страны и уровня жизни населения. В то же время они ликвидировали товарный дефицит, обеспечили внутреннюю конвертируемость рубля и способствовали развитию рыночных отношений, благодаря чему к 1999 г. экономический спад остановился]. В 2007 г. ВВП вернулся на докризисный уровень 1989 г. [22]. Тем не менее, по мнению ряда российских и западных специалистов, приватизация не достигла главной цели экономического либерализма: децентрализации экономики.

Наряду с экономическими реформами проводились и политические преобразования. Конституция Российской Федерации от 12 декабря 1993 г. наделила граждан России широкими политическими и гражданскими свободами. Однако по мнению ряда юристов, она также имеет «врождённый порок», поскольку закрепляет за Президентом Российской Федерации чрезмерно обширные властные полномочия и затрудняет сменяемость исполнительной власти. Объясняется это тем, что действующая Конституция была принята вскоре после антиконституционного разгона Верховного Совета президентом Борисом Ельциным и последующего политического кризиса. Критики утверждают, что, в сочетании с коррупцией внутри государственного аппарата, эти изъяны привели к тому, что сегодня либеральные нормы Конституции постоянно нарушаются.

В 2000-е годы

В то время как западный либерализм развивался в связке с гражданским национализмом[33], в России в 1990-е годы такой связки не наблюдалось. В целом, напротив, нарастало противостояние либеральной и национальной идей[34]. Это привело к их радикализации: пренебрежительному отношению к «малограмотному» населению со стороны приверженцев экономической свободы и поддержке авторитаризма (и часто крайнего национализма) со стороны защитников интересов большинства. Ряд влиятельных сторонников реформ выражал солидарность с недемократическими методами борьбы с оппозицией (например, в «Письме 42-х»). Часть российских либералов положительно относились к политике чилийского диктатора Пиночета, применявшего методы террора к своим оппонентам.

Одним из серьёзных препятствий для разрешения этого конфликта является проблема подмены терминов. Фундаментальное для либерализма представление о суверенитете народа (о подчинённом положении государственного аппарата по отношению к обществу) опирается, как правило, на сильное национальное чувство и самосознание, которое приобретает характер идеологии. Между тем, исторически корректный для обозначения такой идеологии термин — «национализм» — имеет в современном русском языке иное, негативное значение. В настоящее время вопрос о синтезе либерализма и национального чувства на российской почве активно обсуждается.

К концу 1990-х из множества либеральных течений выделились две ведущие партии, вошедшие в состав Госдумы 1999 г.: «Союз правых сил» и «Яблоко». СПС позиционировала себя как право-либеральное движение, выступающее прежде всего за экономическую свободу. «Яблоко» придерживалось социал-либеральных взглядов, типичных для лево-центристских европейских партий. Поскольку платформы обеих партий сходились по ряду принципиальных вопросов, многие ожидали их слияния. Однако партии проводили различную политику: если СПС стремилась к «конструктивному диалогу» с правящими группами, то «Яблоко» подчёркивало свою оппозиционность.

В течение всего постсоветского периода между различными течениями российского либерализма возникали конфликты. Так, «Союз правых сил» выступал в защиту экономических реформ, в то время как партия «Яблоко» жёстко критиковала их в своей программе и утверждала, что СПС была образована «для защиты интересов олигархии и высшей бюрократии на базе криминальной приватизации». В свою очередь, представители СПС называли «Яблоко» партией «обиженной интеллигенции» и обвиняли её в сотрудничестве с левыми движениями.

Согласно данным фонда «Общественное мнение», 67 % опрошенных в апреле 2007 г. считали, что граждане России не имеют возможность влиять на власть и на решения, принимаемые властями[43]. По мнению некоторых юристов, к которому присоединился Совет Европы, этот процесс против управляющих «ЮКОСа» в 2004 г. был проведён с многочисленными процедурными нарушениями, что продемонстрировало неспособность судебной системы оказывать сдерживающее влияние на исполнительную власть(англ.).

В целом, влияние либеральной идеологии снизилось. Хотя Правительство РФ по-прежнему включает сторонников либеральной экономической политики, в результате выборов в Государственную думу РФ 2003 г., в её новом составе не оказалось ни одной оппозиционной партии, относящейся к либеральным. Причины провала либеральных партий связывают прежде всего с падением популярности их лидеров, отсутствием новых идей и программ, а также с неудачами реформ 1990-х годов. Собственно понятие «либерализм» в глазах значительной части населения ассоциируется с партией ЛДПР, которая не считается частью либерального движения. Как считают политологи, это также связано с тем, что либеральные ценности до сих пор не материализовались в «конкретную, внятную, популярно объясняемую политическую и тем более электорально пригодную программу» (А. Колесников).

 

В.13. Национальный вопрос и религия в данном государстве

Когда сегодня сплошь и рядом, особенно в бывших Советском Союзе и Югославии, -- мы сталкиваемся с насилием и несправедливостью, рождающимися на почве национализма, то не можем не задаться вопросом о связи последнего с религией.

Находящиеся в принципе в разных измерениях, в реальной жизни они опасно соседствуют и временами, как кажется, соединяются в противоестественном союзе. Так происходит во всяком случае в межэтнических конфликтах или, точнее, в конфликтах, имеющих этническую окраску.

Это необходимо отметить с самого начала, поскольку вне конфликта или по крайней мере определенной систематической дискриминации по этническому признаку, "национализм" -- некая вещь в себе. Он так же трудно уловим, так же лишен "массы покоя", если можно так выразиться, как обычное, не поддающееся нормативному регулированию отношение одного индивида к другому.

В отношениях и между отдельными людьми, и между этническими группами существуют определенные предубеждения: иногда мимолетные, иногда устойчивые, объясняемые историей, геополитическими факторами, экономическими структурами и еще чем-то, плохо поддающимся рационализации. Совершенно естественно, что все государственные образования, а не только "национальные государства", возникают и существуют в среде межэтнических (равно как и межрелигиозных) взаимодействий: более тонких или достаточно однозначных и устойчивых. "Национальная" государственность, как и негосударственный национализм, лишь властно придает так или иначе понимаемому "национальному комплексу" особое место в системе и в иерархии символических и идеологических регуляторов.

В таком контексте национализм -- некое односторонне и нередко болезненно развившееся этническое предубеждение, закрепленное не только на уровне индивидуальной установки и даже не только первичной группы (особенно семьи), но и на уровне идеологически сплоченной организации, наконец -- государственных и правовых институтов.

Чем выше уровень закрепления, институционализации национальных предубеждении, тем жестче националистический комплекс. Тем более развита в нем система прямых и обратных связей и тем меньше зависит он от колебании индивидуальном или коллективной психологии. "Выше" -- не только и даже не столько в системе институтов государства или форм общественной самоорганизации. Главное -- место "национального комплекса" в системе ценностен, усвоенных государством или навязанных ему. Только в том случае, когда "национальная идея" занимает место религии, которой более или менее явно противопоставляется, она приобретает исключительный и разрушительный характер, отличавший идеологические режимы ХХ века.

Все это достаточно ясно в принципе. На практике, однако, входя в идеологический континуум повседневности, религия и этническое сознание крайне редко выступают как знаки некоей "двоичной системы". Можно представить себе как минимум три основных контекста, в которых религиозный фактор заметно присутствует в межэтническом конфликте или в ситуации этнического самоутверждения.

1. Религиозная идентификация выступает как более широкая и более глубокая, чем национальная или этническая. Так, в тех случаях, когда азербайджанцы в начавшемся в 1988 г. конфликте с армянами акцентируют свою принадлежность к исламу, это делается, очевидно, в первую очередь в расчете на поддержку, хотя бы символическую, соответствующую историко-культурной и геополитической общности. Во вторую очередь (что не означает, конечно, второстепенности) в религиозных основаниях культуры пытаются найти, почти инстинктивно, ориентиры в крайне зыбкой реальности воины, нового геополитического и лингвистического выбора. При этом действительно может углубляться сильно деформированная за годы коммунистического режима идентификация со своей религией, что может иметь и самостоятельные последствия. Разумеется, все сказанное в той или иной мере относится и к армянам - другой стороне в конфликте, равно как и к любому участнику конфликта между общностями, разделенными одновременно этнической и конфессиональной границей.

Очень часто наложение друг на друга религиозной и этнической идентификации ставит если не отдельных людей, то общественные объединения и государство перед выбором: какую из них укреплять преимущественно. Так, в Османской империи, а затем Турецкой республике отношения между пантюркизмом и панисламизмом всегда были в той или иной степени конфликтными. То же можно сказать, с известным допущением, и о нюансах "выбора" между "славянской" и "православной" ориентациями в балканской политике Российской империи. Как правило, между двумя политическими ориентациями устанавливается какое-то зыбкое идеологическое равновесие, при том, что реально происходит усиление узко-этнократических тенденций во внутренней и внешней политике.

2. Этническая и религиозная идентификация находятся как бы в одной плоскости в повседневной политике, как разные формы общинной идентификации. Так, в Боснии говорят сегодня и говорили всегда о сербах, хорватах и мусульманах, в то же время как в Косово говорят об албанцах, хотя они тоже мусульмане. В Ливане мы находим шиитов, суннитов, маронитов, друзов и среди остальных -- армян. Речь идет, конечно, о специфическом конфликте (или просто взаимодействии) на уровне ниже национально-общинного, в ситуации, когда каждая из общин имеет (или хотела бы иметь, хотя бы подсознательно, по аналогии с другими -- случай боснийских мусульман) "коренной" оплот за пределами своего территориально-государственного образования.

Прослеживается, однако, в данном случае и нечто общее для всех конфликтов, зашедших достаточно далеко. Любой из них есть, в конечном счете, воина всех против всех и во имя всего. В реальном столкновении причины и следствия, мотивации и рациональные объяснения поступков перемешаны: отождествление себя с тон или инеи общностью любого уровня подчиняется скорее всего логике не то чтобы политической -- психологической целесообразности, то есть в конечном счете инстинкту культурного самосохранения.

3. Религиозные нормы и организации играют роль фактора, сдерживающего развитие национализма и мешающего приобретению им крайних форм. Развитая националистическая идеология, подобно любой относительно устойчивой светской форме сознания, вступает в противоречие с нормами мировых религии, при том, что постоянно делаются попытки воспользоваться их авторитетом. Следствием этого в христианских странах нередко становятся внутренние неурядицы и паже церковные расколы, более или менее явно поощряемые националистически настроенными властями.

В.14. Доктрины радикализма в политическом процессе России

Важную часть политических идеологий современности составляют идеологии, развивающиеся в русле радикальных традиций. Радикальные идеологии находят необходимым изменение политического и общественного строя коренным образом. Различают правый и левый радикализм. Праворадикальная идеология проявила себя в различных формах и главным образом в виде фашистского движения.

В настоящее время сложилось двойственное восприятие фашизма. Одни понимают под ним конкретную форму политической идеологии, сформировавшуюся в Германии, Италии, Испании в 20-е годы XX столетия и служившие средством выхода этих стран из послевоенного кризиса. Другие считают, что фашизм - это идеология, не имеющая определенного содержания и возникающая там, где политические силы ставят цель подавления демократии, захвата и использования власти.

Политическая основа фашизма везде выражала интересы кругов общества, оказывавших финансовую и политическую поддержку и стремившихся подавить демократию.

Исторической родиной фашизма считается Италия и Германия, а родоначальником фашизма является бывший лидер итальянских социалистов Бенито Муссолини.

В центре фашистской идеологии находятся идеи военной экспансии, воинствующего антикоммунизма, расизма, шовинизма, а также применение крайних форм насилия против рабочего класса и всех трудящихся, широкое распространение государственно-монополистических методов регулирования политики и экономики, демагогия с целью создания массовой базы для фашистских партий и организаций.

Классической формой фашизма являлся национал-социализм А. Гитлера. Немецкая версия фашизма отличалась особым реакционным иррационализмом, высоким уровнем тоталитарной организации власти и крайним расизмом. В концепции германского фашизма основным являлось сохранение чистоты крови и расы. Теоретики германского национал-социализма выстроили свою идеологию, отдав приоритетное место в ней некоемому выдуманному народу - "арии". Следовательно, к настоящим "ариям" были отнесены немцы, англичане и ряд североевропейских народов. Государству отводилась второстепенная роль, первостепенным же стояло сохранение чистоты расы.

Фашизм сыграл решающую роль в развязывании Второй мировой войны, но потерпел военное и моральное поражение. Однако вскоре он возродился в форме неофашизма. Неофашистские силы применяют т.н. "стратегию напряженности", организуя террористические и другие акции, чтобы создать у политически неустойчивой части населения мнение о неспособности действующего правительства обеспечить общественный порядок, таким образом, толкая группы избирателей в "объятия" неофашистов. Действия "неофашистских" групп и движений ставили под угрозу демократические институты в различных странах, служили и служат возбудителем политических кризисов и напряженности.

Таким образом, наиболее предпочтительной идейной основой фашизма (правого радикализма) явились доктрины, содержащие признание превосходства тех или иных расовых, социальных, классовых, этнических групп общества. Поэтому от фашистского перерождения не застрахованы ни национальные, ни коммунистическая, ни социалистическая идеология, основанные на принципе социального переустройства общества, сохраняя привилегированное положение для какой-либо социальной группы, слоя и предлагающие радикальные методы и средства для обеспечения этим группам соответствующего социального статуса.

Леворадикальное течение исторически возникло как реакция на социальную дифференциацию, ограниченность либеральной доктрины, элитарный характер демократии и т.д. В период победы нескольких буржуазных революций в Европе возникли самостоятельные леворадикальные движения. Одновременно с этим в Европе возникла леворадикальная идеология, которая при внутренней неоднородности и неопределенности имела ярко выраженный антиконсервативный и антилиберальный характер.

Развитие леворадикальной идеологии, комплекса идей и концепций происходит постепенно. Левый радикализм все чаще обращается к принципам и идеям, развивающимся в русле социалистической мысли, но главное в том, что леворадикальное течение всегда пыталось найти точку опоры, которая могла бы не только обосновать его позиции, но и быть символом протеста. Концепция левого радикализма опирается на широкий круг идей и принципов, что объясняется его скорой эволюцией в течение нескольких десятилетий и неоднородностью внутренней структуры. Объектом критики левого радикализма становились большой бизнес, военно-промышленный комплекс. На первый план выдвигались политические требования. Несмотря на правомерность большинства требований и их закрепление в Конституции, они воспринимались властью как некий вызов, политическая агрессия и встречали резкое противодействие. Поэтому в дальнейшем стали выдвигаться требования, носившие бунтарский характер, направленные на разрыв с устоявшейся системой и ее разрушение. Но система выстояла, и левый политический радикализм пошел на спад. Его участники разошлись по экстремистским и террористическим группам.

Вместе с вышеуказанными идеологиями в мире большую роль играют национальные идеологии, особенно в странах, где идет процесс становления национальных общностей. Национализм трактует "нацию" как высшую внеисторическую и надклассовую форму общественного единства. Для национализма характерны идеи национального единства и исключительности, получающие развитие в зависимости от исторической обстановки и межнационального общения.

В целом, идеологии этого типа выражают политические требования граждан, чьи интересы в повышении своего социального статуса связаны с национальной принадлежностью. В соответствии с внешними условиями и уровнем национального самосознания населения политические силы могут выдвигать требования защиты культурной самобытности, увеличения геополитического пространства или защита собственных территорий и суверенитета от внешних посягательств.

В России в настоящее время национализм часто трактуется как принцип, требующий, чтобы совпадали политические и этнические единицы, а также, чтобы управляющие и управляемые силы внутри этих политических единиц принадлежали к одному этносу (Э. Геллнер). При таком подходе национализм может выступать как поле творческого раскрытия нации, средство ее очищения и саморазвития. В этом качестве национализм выступает не только на постсоветских территориях, но и в России, на ее исконно русских территориях.

Мощной поддержкой национальных идеологий идет со стороны религиозных вероучений. В целом, сфера национальных отношений необычайно сложна. С позиций национальных идеологий может осуществляться политика защиты культурной самобытности и политических прав нации, собственных территорий и национального суверенитета от внешних посягательств. С этих же позиций могут стимулироваться настроения этнического гегемонизма, провоцироваться конфликты и прямые военные действия.

В.15. Содержание сталинизма как политического течения

Сталини́зм — система государственного управления и совокупность государственной политической системы и идеологии, получившие название по имени И. В. Сталина. Также существуют современные сталинисты, иногда называемые неосталинистами.

По некоторым сведениям[источник не указан 154 дня], термин был впервые использован Л. Кагановичем для обозначения формы, получившей теоретическое развитие при И. В. Сталине, от имени которого образован. В СССР начал официально использоваться с началом политики гласности.

В более широком смысле используется по отношению к странам, политическая система которых во многом напоминала политическую систему СССР времён Сталина (например, к режимам Мао Цзэдуна в КНР, Ким Ир Сена и Ким Чен Ира в КНДР, Хо Ши Мина и Ле Зуана во Вьетнаме, Энвера Ходжи в Албании и др.), а также к политическим партиям, идеализирующим подобную политическую систему. Среди сторонников некоторых направлений марксизма, например, троцкизма, термин «сталинизм» используется для обозначения идеологии и политической системы, существовавшей в СССР и других социалистических странах как во время жизни и нахождения у власти И. В. Сталина, так и в последующий период до распада СССР и реставрации капитализма. При этом сталинизм рассматривается как идеология и политика, искажающая марксизм.

Защитники сталинской политики утверждают, что одним из достижений Сталина является его роль в победе СССР в Великой Отечественной войне, а также объективные экономические успехи СССР.

К положительным чертам сталинизма его сторонники относят:

Переход России от аграрно-индустриального строя к промышленному.

Культурную революцию в СССР

Победу над нацистской Германией во Второй мировой войне

Создание ядерного оружия для советской армии.

Поддержку левых и национально-освободительных движений в других странах

16. Революционная мифология в российских условиях

В.17. Охарактеризуйте развитие российской политической системы в путинское десятилетие

Путин сочетал наличие некоей определенной программы политических действий и ситуационную реакцию на появление новых внутри- и внешнеполитических вызовов. Это связано с тем, что в 1999 года, когда Владимир Путин был назначен премьер-министром, перед Россией встал целый ряд очень серьезных вызовов. Во-первых, обострение ситуации на Северном Кавказе, в регионе Чечни и Дагестана. Вторжение вооруженных групп чеченских радикалов в Дагестан. Во-вторых, в 1999 году последствия дефолта 1998 года все еще сотрясали страну. Соответственно шло очень тяжелое восстановление и экономики страны, и жизненного уровня населения. В-третьих, тотальное господство олигархических кланов, которые использовали интересы России как разменную монету в своих интригах, отдавая предпочтение реализации собственных приоритетов. В-четвертых, взрывы домов по всей стране, но, прежде всего, в Москве, которые были связаны с эскалацией войны на Кавказе.

Также не стоит забывать, что в 1999 году и ситуация на внешнеполитической арене для России не была благоприятна. Наша страна потерпела очень серьезное дипломатическое поражение в Югославии. Летом 1999 года сербы были разгромлены, и это лишило Российскую Федерацию последнего союзника в Европе. Впрочем, Югославия потерпела военное поражение во многом из-за того, что сама Россия заняла предательскую позицию по отношению к военной агрессии НАТО.

В той ситуации Путин, которого некоторые рассматривали как марионетку, возглавил силы, которые вынуждены были бороться, в первую очередь, за восстановление суверенитета страны. С потерей суверенитета власть полностью переходила к ставленникам мировых ТНК в лице т.н. олигархов и их реальных марионеток, и для советской номенклатуры, переродившейся в постсоветскую бюрократию (в том числе и силовой) это означало угрозу утраты того, что они держали под собой, начиная с 1990-го года.

Кроме того, под знаменем восстановления суверенитета, безусловно, поддерживаемого подавляющей частью народа, можно было провести атаку на «олигархов, захвативших нефть и газ» (по Пелевину). И этот план увенчался полным успехом.

В 1990-е годы Россия просто лавинообразно утрачивала свой суверенитет, и Путин, очевидно, выступил во главе консенсуса элит, которые можно назвать по-разному – силовиками, бюрократией, - выступивших за сохранение суверенитета в том виде, в каком его можно было сохранить.

В 1999 году Россия, накануне выборов, находилась в ситуации полного раскола. Шла настоящая информационно-политтехнологическая война против группы Лужкова-Примакова-Шаймиева. Эта война велась с использованием всех возможных пропагандистских технологии, что свидетельствовало о наличии очень серьезных противоречий среди кланов тогдашней политической элиты. С этой точки зрения ставка группы, блокировавшейся вокруг Ельцина, на Путина была, вероятно, единственно возможной.

Путин символизировал собой некую третью силу – он был связан и с советским прошлым через принадлежность к КГБ и руководство силовым ведомством ФСБ, и, одновременно, обладал вполне либеральным мышлением за счет долгой работы с одним из пастырей либеральной революции – Анатолием Собчаком.

Естественно Путин должен был реагировать на серьезные вызовы, стоявшие перед распадавшейся на глазах страной. Он показал себя человеком, который смог сначала фактически создать (организуя «питерских» по принципу личного знакомства), а потом и консолидировать своих единомышленников, оказавшихся способными, руководствуясь жесткой дисциплиной и волей, двигаться в соответствии с намеченным планом переформатирования власти.

В.18. Каковы перспективы парламентской оппозиции в России

Об оппозиции можно говорить в узком и широком смыслах. В узком смысле - это политическая партия, коалиция или движение, являющееся парламентским меньшинством, но могущее прийти к власти на следующих выборах.

Резкое снижение политического влияния партий, оппозиционных политическому курсу президента и правительства РФ, - один из наиболее заметных итогов первого президентского срока В.В.Путина. Более того, все чаще можно услышать, что в нынешней российской политической системе нет оппозиции - как системной, выступающей за смену политических сил, стоящих у власти, так и несистемной, отвергающей сложившиеся правила политической игры. Если на протяжении 1990-х годов оппозиционные силы (сначала антикоммунистического, а затем коммунистического характера) оказывали структурирующее воздействие и на «спрос», и на «предложение» на российском политическом рынке, то в 2000-е годы они не просто уступили место более успешным игрокам, но и, по сути, начали исчезать.

Изучение политической оппозиции не относится к числу направлений, находящихся в фокусе современной политической науки. Существующие типологии оппозиций либо созданы для конкретного случая, либо так нагружены «измерениями», что теряют свою объяснительную силу. Политическую оппозицию в «гибридных» политических режимах, в частности - российском, удобнее всего рассматривать при помощи концептуальной карты.

Основные проблемные измерения - цели и средства оппозиций. Цели оппозиций представлены вдоль оси ординат. В начале оси расположена полуоппозиция - те политики и партии, которые не представлены в правительстве, но готовы при случае войти в его состав без существенных изменений не только режима, но и его политического курса. На противоположном конце принципиальная оппозиция - политические силы, которые способны достичь своих целей, лишь обретя всю полноту власти и, как правило, радикально преобразовав режим. Также здесь отражены неструктурная, ориентированная на изменение отдельных аспектов политического курса, и страктурная, выступающая за смену политического режима, оппозиции.

При классификации средств политических оппозиций уместно разделение последних на лояльные, полулояльные и нелояльные. К лояльной оппозиции относятся силы, не выходящие за рамки легальной политической борьбы и отвергающие насилие, к нелояльной - те, которые делают ставку на насильственные или незаконные методы либо угрожают их применением.

Оп-ция в России: Ком-ты; Либералы, Демократы

Крушение российской оппозиции в 2003 - 2004 годах вызвало не только критическую рефлексию. Его следствием стали и некоторые организацион-ные усилия по формированию новой оппозиции из «остатков» либералов и демократов (например, создание «Комитета 2008»), а также попытки коопе-рации между коммунистами и демократами при проведении отдельных акций протеста. Дальнейшее нарастание антидемократических тенденций в рос-сийской политике может даже стимулировать объединение всех этих сегментов оппозиции по принципу негативного консенсуса, подобно тому, как в начале 1990-х годов российское политическое общество объединялось против господства КПСС. Тем не менее, исходя из представленного выше анализа, приходится констатировать, что перспективы оппозиции зависят не столько от ее собственных действий, сколько от набора внешних условий, которые задают структуру политических возможностей. На сегодняшний день структура таких возможностей очевидно неблагоприятна для всех типов оппозиции.

Наибольшие шансы на успех имеют не наследники либералов, демократов или даже коммунистов, а полулояльная или нелояльная принци-пиальная оппозиция. Попытки Кремля создать «управляемую» полуоппози-цию либо на основе блока «Родина», либо путем разделения «Единой Рос-сии» на лево- и правоцентристское крыло призваны ослабить подобную угрозу.

Шансы на успех лояльной оппозиции связаны с изменением структуры по-литических возможностей, аналогичным имевшему место на рубеже 1980-х - 1990-х годов. Впрочем, вероятность благоприятных для оппозиции институ-циональных изменений в стране невелика - перспективы трансформации «суперпрезидентской» системы в парламентскую выглядят сомнительными, а в этих условиях эффект других реформ (в частности, обсуждаемого пере-хода от смешанной избирательной системы к пропорциональной) будет незначительным. Зато нельзя исключить перспективу нового раскола элит и обретения оппозицией влиятельных союзников в элите.

В.19. Дайте анализ трансформации партий, движений, блоков в постсоветской России

Анализ статьи Владимира Яковлевича Гельмана

«Постсоветские политические трансформации»

В своей статье А. Я. Гельман пишет о том, что к началу 2000года преобладающим стал анализ постсоветской политики в сравнительной перспективе. Однако замечает автор, при анализе трансформации политического режима в постсоветских обществах западные политологи приходят к мнению, что Россия и другие постсоветские общества находятся по другую сторону общепринятых представлений о «переходах к демократии» и общепринятые категории, которые используются для анализа переходов в Восточной Европе в пост-СССР не действуют.

В этой статье автор ставит ряд вопросов, связанных с концепциями демократии и демократизации, и ищет на них ответы в свете опыта политического развития постсоветских стран. Так рассматривая познавательные перспективы моделей демократии в постсоветском обществе, Гельман отмечает, что в свете постсоветской практики наиболее распространенные в литературе модели демократии для бывшего СССР выглядят недостаточными. Большинство теоретиков «переходов к демократии» рассматривают критерием демократии замещение правительственных должностей через свободные и справедливые выборы. Однако в случае России из восьми перечисленных индикаторов прав и свобод в той или иной мере действует лишь чуть больше половины, а результаты «справедливых выборов», даже при наличии конкуренции, во многом зависят от административной мобилизации масс правящими группами, кроме того, присутствует систематическое неравенство условий ведения выборной компании. Существует множество способов обеспечить действующему носителю «верховной власти» переизбрание при любых обстоятельствах и не допустить смены власти в случае победы нежелательного кандидата. Далее автор отмечает, что массовое политическое участие добавленное к состязательности выборов мало что даёт. В постсоветском пространстве нет значительного слоя граждан, которые автономны от власти, прежде всего экономически, поэтому в пост-СССР поведение масс еще долго будет отражать прежде всего процессы на урорвне элит, а о гражданском участии пока речи нет. Для построения теории постсоветского перехода Гельман предлагает рассмотреть особенности и факторы ответственные за этот феномен.

Исследуя особенности постсоветского перехода в трудах различных авторов, Гельман условно подразделяет их на три группы. Сторонники первого подхода акцентируют внимание на особенностях «двойного», «тройного» или даже более сложного процесса перехода в странах Восточной Европы и пост-СССР, где стартовые условия демократизации заметно отличались от существовавших в Латинской Америке или Южной Европы. Признавая неравенство стартовых условий, автор отмечает, что сам по себе их учет не даёт ответа на вопрос о принципиальных отличиях переходов к демократии в Восточной Европе и пост-СССР. Вторая группа делает акцент на особенности культуры и истории России, объявляя постсоветские общества непригодными для демократии в силу различных причин. Такие концепции, по мнению Гельмана, лежат по другую сторону научного знания, так как согласно предложенным объяснениям постсоветские общества не могут перейти к демократии из-за «неправильной» культуры, а «правильная» культура не может развиться из-за отсутствия демократии. Третья группа объявляет Россию и другие постсоветские государства «слабыми государствами », где отсутствует верховенство права и государство имеет ограниченные возможности по применению силовых методов воздействия. Отсутствие верховенства права означает доминирование неформальных институтов, при которых формальные институты являются лишь фасадом неформальных или не имеют значения. Рассматривая последнюю, автор отмечает, что современная постсоветская политика дает немало примеров замещения формальных институтов неформальными , отмечая, что восстановление монополии на насилие со стороны государства не решит проблемы преобладания неформальных институтов в постсоветских обществах.

Далее Гельман отмечает, что если рассматривать идеальную демократию как конкуренцию акторов в рамках формальных институтов, то постсоветские режимы в России и Украине можно квалифицировать как конкурентные при доминировании неформальных институтов, в отличие от неконкурентных в Белоруси и Казахстане, где тоже преобладают неформальные институты.

20.На чем основаны аргументы В.Путина об опасностях «укранизации» или «скатывания к тоталитаризму» в развитии политической системы.

 

 

 

Hosted by uCoz